«Закона о домашнем насилии нет, он в любой момент может объявиться»: Дарья Мухина о выстреле партнёра в голову и жизни без юридической защиты

В 2020 году в восемнадцатилетнюю Дарью Мухину выстрелил партнёр. Он направил на неё оружие, пуля срикошетила от стены, и осколок попал в Дарью. Теперь вместо части лица у героини титановая пластина, а вместо глаза — протез. История была оглушительная и мало кого обошла стороной. Поговорили с Дарьей о жизни после трагедии. 

Дарья, расскажите, как вы чувствуете себя после вынесения приговора? 

Приговор выносили несколько раз и множество раз оспаривали. Срок наказания скакал с пяти до шести лет, затем опять до пяти лет, затем вообще до четырёх. И с пересчётом срока пребывания в СИЗО превратился в три года. 

Первый приговор меня поразил буквально током: пять лет общего режима из десяти возможных. Ужасным было то, что стрелок знал, каким будет приговор, ещё до вынесения и на руках показал своей «группе поддержки» предстоящий результат. Смягчающими обстоятельствами фактически признали тот факт, что он меня «не добил», а также «спасение». Суд принял во внимание, что агрессор в показаниях рассказал о том, что он вызвал скорую помощь, оказал поддержку и проводил до докторов. Но это было не так. Он ушел практически сразу после случившегося. Скорую вызвала я сама. 

Спустя три года судов на последнем утверждении приговора я заплакала, но скорее уже от бессилия, обиды и разочарования. Столько сил, времени и средств были потрачены за это время. Судебное разбирательство не успело завершиться, как я получила первую весточку от него.

Чувствуете ли вы сейчас себя в безопасности? 

Нет никакого чувства безопасности, особенно учитывая, что в последнее время он преследует все мои социальные сети и моих менеджеров. После его выхода он начал писать, что нам нужно помириться, «чтобы я не забывала, кому я принадлежу» и что он до сих пор меня любит. Пугающие сообщения, которые могут до сих пор приходить. 

На вполне объективные вопросы читателей и друзей об охранных ордерах приходится каждый раз разводить руками: закона о домашнем насилии нет, он в любой момент может объявиться.

Сталкивались ли вы с насилием после пережитого эпизода? 

Я больше не сталкивалась с физическим и финансовым насилием, эмоциональное научилась распознавать за версту. Я не боюсь, когда ко мне проявляют внимание, потому что, получив такой опыт и проработав его в рамках терапии, начинаешь разбираться в людях чуть лучше. Слушать внутренний голос, который ВСЕГДА предупреждает нас быть внимательней к деталям. 

Например, контроль — это не про заботу, как я раньше думала. Если раньше мне казалось это романтичным, то теперь я понимаю, к чему это может привести. 

Потом поведение человека в обществе: если он может вести себя жёстко и агрессивно с кем-либо, то он обязательно будет вести себя так рано или поздно с тобой.

Ограничение общения с другими людьми — тоже романтика и безопасность, а попытка отрезать тебя от круга лиц, которые могут помочь. 

Вы также помогали девушкам, которые сталкивались с насилием, расскажите об этом опыте: было ли тяжело переживать их ситуации? 

После того как я выпустила книгу о своей истории, тысячи женщин писали мне, что они нашли в себе силы уйти. Или что моя история помогла им посмотреть на свою жизнь иначе и признаться себе, что то, что с ними происходит, — ненормально. Также я стараюсь вести информационную деятельность: мне пишут много женщин, а я рассказываю, как и куда обращаться за помощью, какие документы собрать. Помимо этого, я помогала девушкам, которые потеряли глаза из-за насилия со стороны партнёра: им я рассказывала про протезирование, соединяла с врачами, с помогающими организациями. 

За почти четыре года существования моего блога я прочитала десятки тысяч историй. Первые тысячи буквально пропускала через себя. Со временем научилась помогать абстрагируясь. Жертвам насилия чаще всего нужна поддержка и понимание, что они не одни, что они не виноваты, что они этого не заслужили и что стыдиться должен актор насилия. 

Расскажите, какая ваша жизнь сейчас?

То, что происходило иногда на суде, назвать нормальным тяжело. Я имею в виду поведение агрессора и его адвоката. Кроме оскорблений в мой адрес и постоянно изменяющихся позиций, рассказов про то, что я была холодной сволочью и вообще мне нужны были от него только деньги, были ещё комментарии насчёт моего состояния. Например, адвокат спросил, как я могу доказать то, что мой глаз заново не вырос (серьёзно?). После многих лет судов я поняла, что не могу продолжать вариться в этом абсурде, и уехала за границу. 

Я впервые за долгое время ощутила свободу от страха возвращаться домой вечером. Наконец смогла отпустить постоянно крутящиеся в голове мысли о его возможном присутствии. Появилось какое-то подобие чувства безопасности. Но я, безусловно, скучаю по дому. Поэтому в действительности шатаюсь по миру, помогаю женщинам справляться с насилием и предотвращать его. Лечу ПТСР и депрессию, и пытаюсь понять, что я буду делать в будущем.