«Хватал за волосы и бил головой об асфальт»: истории женщин, которые решились на развод

По данным ЕМИСС, в России на 10 браков приходится 7 разводов . Причины для расторжения брака могут быть совершенно разные: от несовпадения интересов до проявления физического насилия в семье. Рассказываем истории женщин, которые решили развестись со своими партнёрами.

«Ты не женщина, не смогла даже сама родить»

Мы с Олегом (имя изменено) начали жить вместе спустя два месяца после знакомства, и тогда же он повёз меня знакомиться с родителями. Сначала он был очень внимательным, заботливым и любящим. Старался обеспечить комфорт нам двоим: мы часто ездили вместе на отдых и активно проводили свободное время.

За время, пока мы встречались и жили вместе, он делал мне предложение три раза. Но я не хотела торопиться, поэтому каждый раз уходила от ответа, но не отказывала.

Я стала замечать, что иногда Олег очень сильно агрессирует. Но эта агрессия была направлена не на меня, а на работу, поэтому не придавала этому большого значения. А потом в моменты даже незначительных ссор он стал позволять себе оскорблять меня и повышать голос. А после — как часто бывает в абьюзивных отношениях — долго извинялся. Клялся, что такого больше не будет, и говорил: «Сам не знаю, что на меня нашло». 

Месяца через четыре я забеременела. Тогда Олег сделал мне предложение, и я ответила, что пока не хочу выходить за него замуж. Я сомневалась, и мне нужно было время подумать. Его это бесило, и он опять оскорблял меня, раздувая скандалы на пустом месте. На тот момент я была на шестой неделе беременности, у меня был жуткий токсикоз. Олег доводил меня до истерик, и пару раз меня увозили на скорой с угрозой выкидыша. 

После второго раза я захотела закончить эти отношения и ушла от Олега. Почти месяц не отвечала на его звонки и сообщения. А он всё это время пытался помириться: звонил, писал, караулил возле дома, извинялся, убеждал в том, что он всё понял и осознал, просил не рушить семью. На тот момент я подумала своим «беременным» мозгом, что нужно дать Олегу шанс, — чтобы ребёнок рос в полной семье вместе со своим отцом. После Нового года мы помирились, снова съехались и решили расписаться. Через два месяца я родила. Олег приезжал каждый день ко мне в роддом, и я подумала, что, может быть, после рождения ребёнка он изменится и всё будет нормально. 

Начались сцены ревности: Олег пытался контролировать мои социальные сети, звонки и сообщения. Меня очень напрягало такое недоверие и тотальный контроль за всеми моими действиями, при том что Олег знал, что я не общаюсь с противоположным полом. А в период беременности я почти не выходила из дома, потому что было очень тяжело (высокое давление, сильные отёки). Но что до беременности, что после — в мой адрес летели фразы «Ты ш***а, проститутка, изменяешь мне». 

Мы были вместе около трёх лет. В момент очередной ссоры он сказал мне: «Ты не женщина, не смогла даже сама родить — из тебя вытащили, как из животного». А я провела в схватках 13 часов, пошли осложнения, и врачи решили делать кесарево сечение. После этой фразы я собрала вещи, вместе с дочкой уехала к родителям и подала на развод. 

Разводиться мне было не страшно. Наверное, потому, что я была готова к этому и понимала, что из нашего брака ничего не выйдет. Мысли о разводе были у меня давно, я долго обдумывала, а правильно ли я поступаю, что обрубаю всё на корню. И поняла, что правильно: дочка должна расти в спокойной, здоровой обстановке и видеть счастливых родителей.

Олег, узнав о моём решении, стал давить на меня эмоционально и использовать различные манипуляции. Называл меня дурой, разрушающей семью. Говорил, что из-за меня ребёнок будет расти в неполной семье. Пытался убедить в том, что призвание женщины — терпеть, молчать и обслуживать мужчину. Но его слова и манипуляции больше не действовали на меня. Возвращаться к нему я не собиралась.

Прохожие его спугнули и вызвали мне скорую. Я пролежала четыре дня в реанимации, у меня было сильное сотрясение и открылось внутреннее кровотечение. Он отпинал мне все органы так, что я не могла дышать. После выписки я подала заявление в полицию со всеми прилагающимися документами от врачей и нашла свидетелей, которые вызывали мне скорую и видели, что происходило.

Его чуть не посадили на четыре с половиной года, но в последний момент я начала писать ходатайства, чтобы остановить дело. Потому что подумала, что дочка, когда вырастет и узнает о том, что я посадила её отца, может отреагировать негативно. И Олега не посадили.

После этого случая я долго приходила в себя. Чувствовала себя разбитой: переполняло чувство обиды, я постоянно плакала, у меня начались панические атаки и бессонница. И в этом состоянии я была одна с дочкой и своими мыслями. 

Но весь этот опыт дал мне понять, что я и мой ребёнок всегда должны быть на первом месте. А если чувствуешь, что что-то не так, — тебе не кажется, и лучше не будет. С каждым разом будет только хуже, поэтому нужно не бояться и не тянуть, а уходить сразу и выбирать себя. 

Сейчас мы с дочкой живём вдвоём. Моё состояние наладилось, и я счастлива. Будто переродилась и многое переосмыслила: стала сильнее, умнее и начала ценить себя.

«Думала, кому я буду теперь нужна такая — с ВИЧ?»

Мы с Женей (имя изменено) познакомились в парке. Сначала ко мне подошёл его друг Андрей и попросил у меня номер телефона, а потом через пару минут подбежал Женя, мой теперь уже бывший муж. Мы немного пообщались и тоже обменялись номерами. В течение пары недель я общалась то с ним, то с его другом. И в один из дней Андрей признался мне, что он бывший наркоман и что у него ВИЧ. 

Мне тогда было девятнадцать лет, и для меня эта болезнь была чем-то непонятным. Я очень испугалась и сказала Андрею, чтобы он мне больше не писал и не звонил. И в тот же вечер я встретилась с Женей и в шутку ему сказала: «Обалдеть, вот это у тебя друзья... Ты-то хоть не такой?» Он ответил: «Нет, ты что». Потом уже выяснилось, что он тоже бывший наркоман со стажем пятнадцать лет. Сейчас с момента нашего расставания прошло уже десять, и мне смешно это вспоминать, потому что это похоже на шутку из стендапа: «Я спросил, мошенники они или нет. Они сказали — нет».

Мы с Женей продолжили общение, и через пару месяцев он сделал мне предложение. Мы стали планировать детей. Сходили в больницу, чтобы сдать анализы и пройти полное обследование — на тот момент мы уже несколько месяцев пробовали, но ничего не получалось. Примерно через неделю, когда я была дома, в дверь позвонил мужчина, принёс конверт. Я его открыла, а там были написаны Ф. И. О. мужа и просьба срочно обратиться по указанному адресу. 

Мне стало интересно, что это за адрес. Я посмотрела по картам — это оказался СПИД-центр. Мне стало очень страшно. В тот же день мы с мужем поехали туда. У него повторно взяли анализ и потом подтвердили положительный статус. У меня на тот момент был отрицательный, но врач сказала, что, скорее всего, у меня он тоже есть, но пока не определяется. Поэтому я не стала уходить от мужа сразу и не пыталась что-то менять в жизни. Думала, кому я буду теперь нужна такая — с ВИЧ? По словам мужа, он не знал, что у него есть этот диагноз.

Мы продолжили жить вместе, и однажды утром у меня появились непонятные пятна на теле. Я позвонила в скорую, приехал врач, посмотрел и сказал, что, скорее всего, это ветрянка. Посоветовал купить зелёнку и мазать. Я так и сделала. Через какое-то время врач мне перезвонил и сказал, что мне лучше съездить в инфекционку. 

Я приехала в инфекционку, у меня взяли анализы, и через пару дней врач зашёл в палату и сообщил мне о диагнозе. Когда он это озвучил, я начала плакать. И хотя я знала, что когда-то у меня ВИЧ будет, потому что мы с мужем не предохранялись, но услышать этот диагноз было так больно.

Мне было двадцать лет. Не было никаких мыслей, кроме страха. Я решила, что не буду лечиться. Не понимала, зачем продлевать такую «бракованную» жизнь, быть опасной для общества. Я не видела смысла лечить то, что не лечится. Поэтому сразу закрылась в себе и никому не рассказывала о диагнозе. Я загрузилась работой и учёбой и ничего не узнавала про ВИЧ. Мне было страшно даже читать про это. Так я жила пять лет. И всё это время я каждый день выносила мозг мужу. Я его ненавидела и была очень на него зла. Но он никак на меня не реагировал. Его жизнь не изменилась после постановки диагноза. Он тоже не стал принимать терапию, потому что не верил в эффективность лечения.

Мы ездили к родителям Жени, делали вид, что мы семья, а по факту даже не разговаривали. Я постоянно его гнобила. Он тогда не работал, я его полностью содержала, возила на отдых за границу, сама делала ремонт в квартире.

Когда я первый раз хотела развестись, у Жени умер отец, и я посчитала, что нужно быть рядом. Тогда я думала о других больше, чем о себе: боялась, вдруг Женя снова начнёт колоться, если оставить его в такой непростой период. И переживала, что подумают его и мои родители, когда узнают о разводе.

Сейчас я понимаю, что все годы брака ощущались тяжело. Но тогда у меня не было другого примера, и мне казалось, что так жить нормально: когда тебя муж обзывает и не ценит. Я очень много работала и много училась, поэтому мы виделись редко. Он каждый вечер ездил на группы анонимных наркоманов, а после этих групп они собирались с друзьями. А когда он приезжал домой, я уже спала. А утром рано уезжала на работу, пока спал он.

Тогда я почему-то думала, что с ВИЧ больше пяти лет не живут, если не лечиться. Я вбила себе в голову, что пять лет — это мой срок, и, раз терять больше нечего, нужно поехать в путешествие. Я могла бы уехать и со штампом в паспорте, но решила всё разорвать. И с этого началась моя новая жизнь. 

Я развелась, продала свою машину, сдала квартиру в аренду и уехала путешествовать в Европу. Это была моя самая большая мечта. За время путешествия я была в Греции, в Португалии, в Испании, во Франции, в Италии, и даже на Канарских островах. Меня тогда было не остановить. Каждый день я жила так, будто он последний. Иногда я находила подработки, но все деньги сразу тратила, не откладывала. Я убегала сама от себя и от мыслей о будущем.

Спустя три года путешествий по странам и городам я поняла, что мне нужно обосноваться где-то. И сейчас я живу в Италии уже третий год. Здесь я начала лечение абсолютно бесплатно, а потом пришла в писательскую терапию.

«Решил уйти, сказав, что устал от семьи»

Однажды я приехала в гости к друзьям и встретилась там со своим будущим мужем. Он тогда был в отношениях, поэтому мы просто общались как знакомые. Тем же летом он расстался со своей девушкой, и мы стали общаться более тесно. Так и начали встречаться. В начале отношений он был романтиком, постоянно пытался меня радовать.

Свадьба не была каким-то переломным моментом или меняющим фактором в отношениях, мы просто расписались, и наша жизнь осталась прежней. Напрягало периодами отсутствие именно моральной поддержки. Если я чувствовала себя плохо эмоционально, то в ответ могла услышать, что ему тяжелее. Но физически он всегда и везде помогал, в браке мы были равны. Он всегда спокойно делал всё по дому, готовил и сидел с ребёнком, когда было время, чтобы я могла отдохнуть. И так же я давала выспаться, отдохнуть, чтобы он не ходил замученный. 

Так было до первого кризиса. Тогда он ушёл из дома, оставив меня на две недели одну с грудным ребёнком. После этого я взяла с себя обещание и сообщила ему, что, если такое повторится хоть раз, мы разойдёмся навсегда. Свой уход из дома он объяснял тем, что устал от семьи и не хочет больше жить с нами. Он уходил к маме или сестре и жил там. Ему было плевать, какие трудности и проблемы остались дома. Он кутил, веселился и работал — пытался вкусить свободы, видимо. Не отвечал на звонки и СМС, зная, что для меня игнор — самая страшная вещь в отношениях, потому что я очень эмпатичный человек и крайне тяжело всё переживаю. Иногда после ссор мы могли сутками не говорить, что по итогу лишь сильнее меня изводило.

Вместе мы были практически восемь лет — нам не хватило двух месяцев до даты. Переломным стал момент, когда он второй раз ушёл из дома. Банальная ссора, стычка, пара дней игнора, и он решил уйти, сказав, что устал от семьи. 

Якобы я должна стерпеть и принять мужа обратно спустя два месяца гуляний и жить как ни в чём не бывало. Я на это не согласилась. Было двенадцать ночи. В итоге меня попросили отдать все ключи и проваливать, а вещи забрать позже. Благо ребёнок был у бабушки.

Было ощущение подобно смерти. Сначала произошла агония, и мне было больно так, что ничего не спасало, ничем нельзя было заткнуть боль души. Я рыдала сутками. Изводила себя. Писала ему, умоляя вернуться. Писала, как люблю и не могу жить без него. А потом произошёл щелчок, и я стала пустой. Из меня любовь вышла вся, вместе с болью. Меня уничтожило и разбило полностью. После этого я ходила к психологу, потому что понимала, что у меня есть сын и что я не могу существовать — мне надо жить.

Муж настаивал, чтобы я подала на развод. Так и сделала, хотя и был огромный страх. Я боялась, что не смогу содержать себя и сына и выплачивать кредит. И непонятно было, как отреагирует мой ребёнок, ведь до этого он не знал, что можно жить отдельно от папы. А позже у меня появился человек, который помогал и был рядом. Когда муж узнал об этом, в нём проснулся нарциссизм и желание владеть мной. Он пытался вернуть меня, но я уже решила для себя, что с меня хватит.

Из этого опыта я вынесла, что, как бы ни было хорошо в браке, ты всегда должна уметь за себя постоять и полностью себя обеспечить. Сегодня у вас идеальная семья, а завтра всё может рухнуть.

Развод сделал меня сильнее, но перед этим сломал. Не скажу, что спустя год я сильно восстановилась и простила всё, но я работаю над этим. Жить с грузом обид куда тяжелее, а мне ни к чему лишний багаж.

Несмотря на все обиды и боль, я чётко понимаю, что мы с ним связаны на всю жизнь, ведь у нас общий ребёнок. И для него мы должны быть адекватным и здоровым примером. Как отец он прекрасен. Бывший муж по сей день для меня очень близкий и родной человек. И я за него переживаю так же, как когда мы были в браке. Но любви как к мужчине у меня к нему нет.

Сейчас я живу с сыном вдвоём, снимаю квартиру, обеспечиваю нас двоих и понимаю, что мои страхи были глупыми. Я всё могу.