«Я хотела вернуться в ад, в котором жила»: как я избавилась от созависимости

Созависимость — состояние, при котором один партнёр болезненно зависит от другого в эмоциональном, социальном или финансовом плане. Термин нередко употребляют по отношению к близким людей с алкоголизмом и наркозависимостью. Но не только: созависимыми также можно назвать отношения, один из участников которых полностью растворяется в другом и позволяет партнёру нарушать свои границы. Как правило, созависимый пытается изменить поведение партнёра, но не может этого сделать, отчего испытывает боль.

Мы поговорили с девушкой, которая прошла через созависимые отношения. На пути героини было много испытаний: агрессия, страх и неумение выстраивать здоровое общение. Но обо всём по порядку.

«Иди поговори с ним»

Моё детство — один сплошной ад. Иногда мне вспоминается история: отец напился и начал гоняться за мной и мамой. Мы закрылись в комнате, и он попытался топором выломать дверь, но она была слишком крепкой и не поддавалась. Мама выбила окно, и мы вылезли на улицу.  Кажется, был конец октября: на асфальте уже замерзали лужи, и мы босые и раздетые побежали к соседке тёте Вале. Но спустя несколько часов мы вернулись домой как ни в чём не бывало. Папа успокоился, жизнь продолжилась.

Папа пил всю жизнь. Чаще всего он был агрессивным и злым, но иногда становился доброй душой — мог и развлечь, и купить игрушки. Мама никогда ему не перечила. Она много терпела: пьянки, побои, ожоги и синяки. Иногда тоже выпивала. Говорила, что это её крест. Когда я пыталась обратить её внимание на то, что что-то не так, отмахивалась: «Алис, вообще-то с мамой о таком не говорят». При этом когда отец устраивал скандалы, нередко отправляла к нему меня: «Иди поговори с ним, может, он тебя послушает». Потом я узнала, что именно так формируется созависимость — ребёнку внушают, что он может изменить поведение взрослого человека. Это, конечно, не так.

Я росла интровертом и всегда играла сама с собой. Моим способом сбежать от реальности были фантазии о чём-то далёком. И однажды это далёкое пришло в мою жизнь. Когда мне было шесть лет, в садик приехала учительница, которая искала одарённых детей для творческого интерната. Я была музыкальная и артистичная: пела, танцевала, выступала на городских мероприятиях. Меня прослушали и предложили отправиться в город. С тех пор я уехала и приезжала домой только на летние каникулы. Родители навещали редко, но меня это скорее устраивало: никто не врывался в комнату ночью, не было пьянок и громких сцен. Когда я возвращалась домой на каникулы, то видела, что ничего не менялось: отец не выходил из запоев, выяснения отношений и драки продолжались.

Родители прожили в браке 34 года. Всё закончилось смертью отца: шёл пьяный по улице, поскользнулся, упал и разбился головой о камни. Когда его вскрывали, врачи сказали, что организм был в ужасном состоянии — не разбейся он сейчас, очень скоро отказала бы печень. 

После его смерти мама впала в депрессию. Всю их совместную жизнь она заботилась о папе, как о ребёнке. Могла приехать ко мне в гости дня на три, а потом: «Надо обратно, у меня там отец, спалит ещё дом». Когда его не стало, она будто потеряла смысл жизни. Звонила каждый день и плакала. Обычно она выпивала вечерами «рюмку с устатку», но в этот период стала пить больше. Чтобы пережить смерть мужа, ей понадобилось полтора года. Только спустя это время она потихоньку начала делать ремонт, устроилась на работу и познакомилась с новыми людьми. Впрочем, алкоголь мама до сих пор не бросила.

«Злость нужно было куда-то выплеснуть»

Закончив девять классов в интернате, я поступила в музыкальное училище — хотела играть на скрипке. Там я познакомилась с Юрой. Он услышал о моих высоких баллах за экзамены и заинтересовался мной. Начались ухаживания. Когда ты постоянно чувствуешь себя брошенным ребёнком, очень хочется тепла и заботы. Поэтому как только он обратил на меня внимание, я сразу за него зацепилась. Сейчас понимаю, что влюбилась в практически первого встречного.

Юра любил пиво, но я не обращала на это внимания. Он пытался понравиться каждому, пил со всеми и не знал меры. После алкоголя его рвало. Я сама алкоголь не люблю ни в каком виде, но ему не запрещала, думала: «Ну и что? Все подростки пьют».

Когда нам было по 18 лет, его мама предложила переехать к ним. Это была деспотичная и строгая женщина: в детстве она страшно била Юру, а во взрослом возрасте пыталась во всём контролировать. Ей хотелось, чтобы сын всегда оставался при ней. 

Я согласилась: Юра нравился мне, к тому же так не нужно было платить за комнату в общежитии. Мы оба учились и подрабатывали, но он всё равно постоянно брал деньги у мамы. В какой-то момент я возмутилась и сказала, что использовать родителей нехорошо. Тогда он вскипел, устроил истерику и начал ломать мебель на моих глазах. Я почувствовала себя виноватой, ведь это я надавила. Выбежала из комнаты, а потом написала письмо с извинениями. Сунула его в щёлку под дверью. Через какое-то время он открыл и сказал: «Я же не мог тебя побить, а злость нужно было куда-то выплеснуть». И я простила.

Спустя некоторое время я забеременела. Мы поженились, и в 19 лет я родила дочь. Казалось, что всё наладится, но свекровь стала относиться ко мне строже. За малейшую провинность могла сказать: «Собирай вещи и вали со своим выродком!». 

Муж тоже становился злее и агрессивнее. Ломал мебель, кричал, пару раз в порыве ссор швырял меня на пол так, что потом болели грудь и спина. Я несколько раз пыталась уходить от него, но всегда возвращалась. Думала: ну он ведь хороший парень, просто поймал плохое настроение. Может, скоро всё пройдёт? Как какая-то наркоманка, я хотела вернуться в ад, в котором я жила. 

Через несколько лет после рождения дочери я устроилась работать продавцом в турецкую фирму. Тогда я начала зарабатывать и получала даже больше мужа. Появились мечты о нашей с Юрой отдельной квартире, которую мы могли купить по льготной субсидии. Я начала откладывать деньги на первоначальный взнос и думала, что смогу потерпеть ещё несколько лет. В глубине души была надежда, что мы переедем и муж изменится. Но всё становилось только хуже.

От безысходности иногда возникали мысли о самоубийстве. В 2012 году мы ехали на фестиваль «Рок над Волгой», и я думала: «Если бы мы сейчас разбились, это было бы счастье». В этот же момент муж не справился с управлением, и мы попали в аварию. Я поранилась, но чудом осталась жива. Тогда я подумала, что меня вернули с того света не просто так и нужно оставить что-то после себя. Например, ещё одного ребёнка. Через полтора года у нас родился сын.

«Ты не достойна того, чтобы я с тобой разговаривал»

Со вторым ребёнком было что-то не так: он поздно научился ходить и не разговаривал до трёх с половиной лет. Мне казалось, что всё нормально, а вот Юру это страшно задевало. Мы поехали лечиться в дорогую клинику, и там нам поставили диагноз СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности. — Прим. ред.). 

Муж никак не мог смириться с диагнозом и относился к сыну очень жестоко. Он считал его капризным, всё время ругал, заставлял что-то делать. Однажды я в сердцах сказала: «Мне кажется, ты его ненавидишь». Юру так сильно обидели мои слова, что он месяц со мной не общался. Я не могла выйти ни на какой диалог и очень мучилась. Он лишь отвечал:  «Что хочешь, то и думай. Ты не достойна того, чтобы я с тобой разговаривал».

На тот момент мы уже жили в отдельной от родителей квартире. Мои мечты о том, что после переезда жизнь изменится, не сбылись. Я была несчастна, и обсудить это было не с кем. Тогда я решила поделиться ими с подругой. До этого я не рассказывала ей о своих семейных проблемах, потому что боялась выглядеть неудачницей. Она выслушала меня и сказала, что это похоже на созависимые отношения, а мне нужно срочно лечиться и уходить. Дала шесть тысяч рублей на психолога, я не взяла. Но поняла, что надо действовать.

Я написала Юре записку, что хочу уехать. Муж легко согласился: он знал, что обычно я возвращаюсь. После этого мы с детьми уехали к моей маме на всё лето.

Мне одновременно предоставляли помощь пять психологов: я растерялась и хваталась за всё, что находила. Это всё равно не помогало: я скучала по мужу, меня ломало, и я снова вернулась. Но занятия не прошли бесследно: я научилась давать отпор и говорить «нет», если мне что-то не нравилось. Раньше я никогда так не делала. Казалось, что теперь-то всё точно изменится — вечная иллюзия созависимых.

Когда муж снова срывался на сыне, я стала заявлять о своём недовольстве. Пару раз он закрывался с ребёнком в комнате, кричал на него, и я угрожала полицией. Но когда вызывала помощь, муж сбегал, а я отменяла вызов. Полицейские просили всё равно оставлять заявления. Я думала, что демонстративно напишу заявление, но потом заберу и Юра изменится. Семья останется целой, и я получу то, что хочу.

Но ситуация значительно не менялась. Тем не менее муж почувствовал, что я больше не божий одуванчик. Ему стало неудобно рядом со мной, и он нашёл любовницу, совсем молоденькую девочку. Я терпела и это. Но когда он в очередной раз сорвался на сына, что-то окончательно сломалось. Я подала на развод, и он съехал с квартиры.

«Попала на эмоциональное дно»

После развода было тяжело. Я даже сначала хотела утопиться в ванной, задержать дыхание и уйти под воду, но инстинкт самосохранения вытолкнул меня обратно. К тому же у меня было двое детей, и я понимала, что не могу их оставить. Стала активнее обращаться за помощью: пошла к ещё двум психотерапевтам и психиатру.

Спустя год после развода я решила, что готова к новым отношениям. К этому времени я встретила парня. Он работал переводчиком, был умным, образованным и очень спокойным. Казалось бы, счастье, но меня постоянно что-то не устраивало. 

Я привыкла жить на эмоциональных американских горках, и новый ухажёр казался мне скучным. Острых ощущений не хватало, и я устраивала истерики. Однажды, когда я в очередной раз сказала: «Давай расстанемся», он ответил: «Давай». После я передумала и предложила всё вернуть, но он ответил, что не будет играть в манипулятивные игры — до свидания так до свидания.

В этот момент я поняла, что что-то не так было не с ним, а со мной. Я совсем не управляла собой. Попала на эмоциональное дно. Хотя я общалась со специалистами и даже принимала антидепрессанты, мне ничего не помогало. Однажды один из психологов обмолвился о бесплатных анонимных сообществах созависимых. И я решила попробовать ещё и это.

Я начала гуглить информацию. Первым, на что наткнулась, был баннер с надписью: «Анонимные алкоголики», и я испугалась. С алкоголем было связано всё худшее в моей жизни, хотя сама я не пила. Я начала копаться дальше и нашла на сайте ссылку на чат «Любовнозависимые», где собирались люди с историями, похожими на мою. Я рассказала о себе. В ответ в чате мне выслали «пакет новичка». В него входит тест, который определяет, являетесь ли вы созависимым,  книга «Анонимные алкоголики» и описание программы «12 шагов». Все, кому я задавала вопросы, отвечали открыто и бережно. 

Программа основана на книге «Анонимные алкоголики». Её написали в Америке в 1930-е годы. В одной из христианских организаций собирались люди с алкоголизмом, которые пытались помочь друг другу. Они взяли за основу христианские принципы, добавили личный опыт и создали систему, которая сегодня помогает выздороветь многим людям. Её применяют для избавления не только от алкогольной, но и любой другой зависимости: читая книгу, я заменяла «алкоголь» на «мышление», а «алкоголика» на «созависимого» и узнавала себя.

Чтобы попасть в программу «12 шагов», нужно найти спонсора — бывшего созависимого, который готов поделиться опытом. У спонсоров есть отдельные чаты в вотсапе и телеграме. Они предлагают помощь, а ты выбираешь того, кому готов довериться. 

Шаги можно проходить долго. С первым спонсором мы месяц внимательно читали предисловие, письмо создателей книги тем, кто пытается вылечиться. Мы подчёркивали каждое слово, обсуждали его. Но я поняла, что не могу ждать много времени и хочу ускорить своё выздоровление. Тогда я нашла систему для тех, кто находится в критической ситуации. Там можно пройти все шаги за две-три недели.

Кроме работы со спонсором, есть ещё собрания анонимных созависимых. На встречах каждый рассказывает о своей боли, а все остальные слушают его и поддерживают. В какой-то момент я почувствовала, что моя склонность к саможалости слишком сильная: я рассказываю о трудностях, но ничего не меняю. Поэтому я перестала ходить на собрания, но самостоятельную работу не бросила.

«Я просто была в кайфе от самой себя»

Все шаги в программе сравниваются с дорогой к богу. Когда ты перепоручаешь свою жизнь высшей силе, становится немного легче.

Сначала я с недоверием отнеслась к этой идее. Я всю жизнь была атеистом до мозга костей. Но после расставания с последним парнем мои душевные раны, которые ещё не зажили после развода, снова разболелись, и в тот момент я была готова поверить во что угодно, лишь бы стало легче. 

Первый шаг к новой жизни — признать своё бессилие перед созависимостью. Всю жизнь я пыталась бороться со своим мышлением, но когда сняла с себя бесконечный груз ответственности, стало проще. Я не в силах отвечать за свою болезнь. Но могу отвечать за своё выздоровление. 

Затем нужно перепоручить свою жизнь высшей силе в том смысле, в котором ты её понимаешь. Для меня это был самый важный шаг, именно он оказал на меня сильнейшее влияние. Речь не обязательно о конкретной религии, скорее об общих духовных ценностях: ты не думаешь, что решаешь всё на свете, признаёшь, что не всесилен. Перестаёшь играть роль бога в судьбах других людей. Созависимые часто хотят контролировать своих близких. Но на этом шаге ты понимаешь, что это невозможно. Когда осознаёшь, что какие-то обстоятельства в принципе не в состоянии изменить один человек, становится легче. Если бы я формулировала суть программы в двух словах, я бы так и сказала: отдай всё богу.

На следующем шаге ты вспоминаешь все травмирующие события и смотришь на них с позиции не жертвы, а человека, способного делать выбор. Тут я многое о себе узнала. В детстве я пыталась приспособиться к родителям с алкоголизмом: то угодничала, то пыталась диктовать, что им делать. Я продолжала вести себя так и во взрослом возрасте, с Юрой. Когда мы со спонсором прошли этот шаг, я почувствовала, что не просто отражаю в себе людей, которым хочу нравиться, я самостоятельная личность.

На девятом шаге программы мне нужно было возместить ущерб всем, кому я навредила своим поведением. Я извинилась перед Юрой за все годы брака, и мне стало легче.

После программы я поняла, что значит любить себя. Психолог помог обнаружить внутреннего ребёнка, о котором я забочусь, а «12 шагов» дали опору. Высвободилось огромное количество энергии, я стала радостно просыпаться по утрам. Первое время после прохождения программы я постоянно ходила в кафе, покупала латте и пирожные, хотя раньше не позволяла себе такого баловства. Я просто была в кайфе от самой себя. 

Но по-настоящему счастливой я стала, когда начала помогать другим. Последний, двенадцатый шаг программы, это когда ты сам становишься спонсором. Если ты хронический созависимый, нужно постоянно работать над собой, закреплять новое мышление, чтобы не скатиться на старые рельсы. Объясняя принципы программы другим, ты помогаешь себе. Сейчас у меня три подспонсорных.

«Живу только в этом моменте»

Сейчас меня часто зовут на свидания, но я отказываюсь. Я поступила в институт, чтобы снова заниматься музыкой, и пишу диплом. Параллельно работаю преподавателем в музыкальной школе. 

С бывшим мужем мы общаемся примерно раз в месяц, когда он приходит навещать детей. По характеру он стал ещё жёстче, но к нам является трезвым.

Мы пополам платим ипотеку за квартиру, где я живу, потом я хочу постепенно выкупить долю Юры. С детьми всё в порядке: они помнят жестокость отца и не хотят, чтобы мы снова сходились. Но я никогда не говорю плохо о бывшем, чтобы не вредить их психике. И вообще не держу зла на него и родителей. Они так же больны, как и я, нам всем нужна помощь.

Подумываю о том, чтобы в будущем начать новые здоровые отношения, но не хочу загадывать наперёд. Я живу только в этом моменте, здесь и сейчас.

Созависимый считает, что жизнь другого ценнее, чем его собственная. Как правило, это близкий или родственник человека с наркотической, алкогольной зависимостью или другим серьёзным хроническим заболеванием.

Созависимость формирует целая совокупность биологических, психологических и социальных факторов. Поэтому утверждение, что созависимое поведение — проблема только неблагополучных семей, неверно. Созависимым может стать человек и из условно здоровой семьи, в которой, например, культивировались самопожертвование и альтруизм. «Отдай последнюю рубаху», «Сам погибай, а товарища выручай» и подобные им убеждения отрицают саму возможность заботиться не только о других, но и о себе.

В психологически здоровых отношениях мы не сливаемся в единое целое с другим — даже самым любимым и дорогим для нас человеком. Мы сохраняем способность проводить границу между «я» и «ты», между своими чувствами и ощущениями другого.

Люди с созависимым поведением не чувствуют и не воспринимают себя отдельно от других людей, поэтому думают «за двоих». И если другой ведёт себя не так, как считает правильным созависимый, то последний бросает все силы на то, чтобы изменить, спасти и проконтролировать близкого. Увы, все попытки оказываются безрезультатны: другой человек продолжает жить своей̆ жизнью.

Созависимые люди, как правило, не считают своё поведение саморазрушительным, так как у них нет навыка думать и заботиться о себе. Они не могут вовремя сказать «нет» и попросить помощи, часто игнорируют плохое самочувствие.

Общество может поддерживать такое поведение: созависимый безотказный и надёжный, а это очень удобно. Но человек, находящийся в отношениях слияния, испытывает сильнейшие страдания.

Однако можно вовремя найти поддержку в книгах, лекциях, у психолога и в программах взаимопомощи. Это нужно, чтобы начать обращать внимание на свои ценности, учиться действовать в свою пользу и уважать себя. Методы, которые предполагают участие других людей, работают лучше всего. Это могут быть занятия с психологом или программа «12 шагов».

Группы «Анонимных созависимых» эффективны именно за счёт социальной поддержки. Человек понимает, что борется с проблемой не один, рядом с ним люди с теми же сложностями, и они понимают его. При этом связь в сообществе не вертикальная, от учителя — к ученику, а горизонтальная, как будто братская. Рядом всегда есть плечо, на которое можно опереться.

В программе «12 шагов» есть не только социальная, но и духовная составляющая — стремление перепоручить свою жизнь высшей силе. Понимать её можно по-разному: называть богом, вселенной, любовью, добром — чем угодно, что наиболее значимо для человека. Речь здесь идёт не о вере в религиозном смысле, а о готовности открыться миру и принять себя и те условия, в которых человек живёт.

С этой точки зрения созависимый перестаёт пытаться контролировать всё и вся и начинает отвечать только за себя и свои действия. Он принимает, что остальное зависит от обстоятельств: делай, как должно, и будь что будет. Это по-настоящему взрослое и осознанное отношение к жизни: человек начинает сам принимать решения, отвечать за последствия своего выбора и одновременно осознаёт, что не может изменить партнёра и кого бы то ни было — только себя и свою жизнь.