Лена провела в абьюзивном браке с алкозависимым мужчиной 20 лет. Несколько раз она пыталась разорвать эти отношения, и полгода назад у неё получилось. Лена рассказывает о том, как складывалась жизнь с мужем, в какой момент она решилась уйти и как учится жить по-другому.
«Я думала, что это на всю жизнь»
Я познакомилась с мужем в 2003 году, когда зашла в гости к друзьям. Тогда я только окончила школу, а Витя — институт. После этого знакомства мы продолжали общаться, гулять и узнавать друг друга. С Витей было интересно и комфортно: он был открытый, позитивный, мог разговаривать на любые темы и смешно шутил. А ещё мы во многом были похожи: очень любили наш маленький город, не хотели из него уезжать и мечтали о семье и детях.
Вскоре Витя предложил мне встречаться. А спустя четыре месяца уже сделал предложение, и мы поженились.
Мы жили в квартире, которую купили Вите родители. Тогда он был заботливым и внимательным, никогда не жалел денег: покупал что-то в дом и иногда дарил мне небольшие подарки — всё это мне в нём нравилось. И я думала, что это на всю жизнь.
В 2005 году у нас родилась дочь Маша. После рождения ребёнка два года я не работала и училась заочно. А когда начала работать, зарплата была небольшой, и мы жили на Витины деньги. Всё шло спокойно и гладко, пока он не получил повышение.
Он начал получать больше денег и «испортился». Стал более жадным, надменным, высокомерным. Притом что сам он ничего не купил: квартиру, всю мебель и машину купили ему родители, а на работу его устроил отец. Но Витя начал относиться ко мне с пренебрежением, называл обузой и говорил, что я сижу на его шее.
Вдобавок к этому я узнала, что сильно не устраиваю Витину маму: она хотела другую жену для своего сына — интересную, активную.
Меня она считала скучной и «неподходящей». Я шила, вязала, занималась домашними делами и ребёнком. И ей не нравилось, что я не из богатой семьи. Наш брак она называла «неравным» и без стеснения говорила об этом всем: и мне, и моей маме, и при гостях за столом. Говорила, что не о такой невесте она мечтала, и называла по фамилиям, кого бы она хотела видеть на моём месте. Витя за меня никогда не заступался. Он всё это слушал и молчал. Его мама продолжала говорить, что я ему не подхожу, и он тоже в это поверил.
Первый развод
В 2012 году мы развелись по обоюдному согласию. Тогда уходить было проще: чем ты моложе, тем легче. У меня не возникало мыслей, а как же мне дальше жить — казалось, что вся жизнь ещё впереди и я со всем справлюсь. Тогда я думала о дочери: о том, что её нужно отдавать в первый класс и обеспечивать ей хорошую жизнь.
Я нашла работу в соседнем городе, и мы с Машей переехали. Сначала с зарплатой было не очень, и мы жили в квартире (и прописались там же), которая принадлежала Витиным родителям — я платила только за коммуналку. Но через полгода я начала встречаться с мужчиной, и вскоре мы переехали к нему.
Я попала под сокращение и около трёх месяцев перебивалась подработками — работала то риелтором, то гардеробщицей, то брала заказы на пошив одежды. После этих тяжёлых месяцев я наконец-то устроилась по специальности в тот город, где мы жили раньше. И стала ездить туда на работу. Так прошло три года — за это время я получила повышение, у меня появились отношения, и всё шло замечательно.
Однажды Витя привозил Машу к бабушке, а я с молодым человеком как раз выходила от неё. Видимо, тогда что-то его «закусило»: он увидел, что у меня отношения, я выгляжу отлично и не страдаю. После этого он начал мне писать и предлагать всё вернуть: «давай попробуем сначала», «я всё ещё люблю тебя», «расставаться было ошибкой».
Витя извинялся за всё и просил дать ему шанс. И я не стала сомневаться. У меня случилась какая-то эйфория. Я надеялась, что мы поменялись и, побывав в других отношениях, осознали, что нужны друг другу. Думала, что раз он ко мне вернулся, то я ему нужна.
Я рассталась со своим молодым человеком. Сказала ему, что Витя предложил мне начать всё заново и, поскольку у нас общий ребёнок, мне надо вернуться. Наверное, это заложенная модель советского воспитания — что семью нужно сохранять любой ценой. Я согласилась вернуться к Вите, и мы с Машей переехали обратно.
«Ну напился, с кем не бывает»
В 2015 году мы расписались второй раз. И снова началась обычная семейная жизнь. Мы ходили в походы, в кино, устраивали совместные обеды и ужины, разговаривали, ездили на озёра, иногда большой компанией вместе с моими знакомыми.
Около пяти лет всё было более-менее нормально. У меня не было страха, что всё повторится или что будет хуже. Я считала, что наш развод был «работой над ошибками», после которой всё будет хорошо.
Тогда я общалась в основном со своими коллегами. Мы встречались на праздниках и часто собирались в выходные, ездили на базы отдыха. Поначалу я ездила одна. Но у Вити друзей не было, и он стал напрашиваться со мной. И я его в наш «кружок» впустила — познакомила с моими коллегами и с их мужьями.
Витя и ещё двое наших знакомых начали много выпивать вместе. Они могли не прийти домой ночевать, где-то забухать, поспать на лавочках и вернуться утром. Потом Витя стал выпивать и один: шёл в гараж, открывал там бутылку вина и выпивал.
Он часто начал уходить молча — не говорил, куда и как надолго, но возвращался всегда в нетрезвом состоянии, ничего не объясняя. Если он возвращался злой — мог игнорировать всех и просто не разговаривать, потому что «не хотел». Но когда его настроение менялось, он подходил ко мне или к Маше и начинал рассказывать свои истории как ни в чём не бывало.
Когда мы познакомились, он пил только по праздникам, и очень редко мог выпить в выходной день в небольших количествах. Поэтому сначала я реагировала нормально и списывала это на «ну напился, с кем не бывает». Витя каждый раз извинялся и обещал, что больше так не будет. И я его прощала.
«То, что отношения моих родителей совсем не здоровые, как и ситуация в семье в целом, я понимала лет с 14, когда отец начал сильно выпивать и вести себя агрессивно. В то же время я начала изучать психологию и убедилась, что это точно не норма. Я много раз говорила маме, что это ненормально. Уговаривала её, чтобы мы вместе ушли от отца, пока не стало хуже. Но она не видела в этом проблему и обычно отвечала что-то вроде „у всех есть недостатки, это нормально“»
Витя стал меняться: ему нужно было быть в центре внимания. Если мы собирались компанией и на него не обращали внимания, он злился и говорил: «Пойдём домой, здесь скучно». Было и такое, что мы собирались со знакомыми на даче — и он мог просто встать и молча уйти домой.
Витя стал пить каждый день. Если вечером мы планировали идти в гости, все приходили трезвые, а он уже пьяный. Это случалось систематически, и мне становилось стыдно ходить куда-то с ним. Я перестала приглашать домой друзей и ходить в гости. Были случаи, когда Витя приводил к нам домой своих знакомых, предварительно набухавшись, потом уходил спать, а я сидела с ними и не знала, что делать и о чём разговаривать.
В 2021 году наша дочь Маша перестала разговаривать с Витей, и он выгнал её из дома. Тогда ей было 15 лет. Я сказала, что в таком случае мы уходим вместе. И мы ушли во второй раз и жили в квартире моей мамы около месяца. Всё это время Витя писал мне, просил вернуться и обещал, что бросит пить, если Маша начнёт с ним разговаривать. Он просил меня как-то повлиять на дочь. И в итоге они начали общаться, и мы снова вернулись.
«Я просто хотела спокойной жизни для себя и для мамы. За неё я переживала больше, потому что понимала, что я скоро уеду учиться и жить в другой город, а мама останется во всём этом одна»
8 Марта
8 марта 2022 года.
Витя ничего мне не подарил и не поздравил. Вечером мы собрались с моими коллегами отметить 8 Марта в ресторане нашего друга, на горнолыжке. Я пришла туда одна, муж спал дома пьяный. И мне сказали, что всем работницам горнолыжки он подарил цветы, когда днём приходил кататься.
Позже в ресторан пришёл и Витя. Мы все вместе разговаривали, выпивали, веселились. А потом Витя подошёл ко мне и сказал: «А ты знаешь, что тебя Алина считает серой мышью?» Это было сказано не в контексте и непонятно, к чему вообще. Было ощущение, что он хотел спровоцировать конфликт.
Алина — моя коллега, с которой мы на тот момент хорошо общались несколько месяцев. Это совсем не тот человек, который стал бы говорить подобное. После этого Алина рассказала, что Витя признавался ей в любви, приглашал на медленные танцы, посвящал песню на день рождения, чего даже мне никогда не делал.
На следующее утро Витя вёл себя будто ничего не произошло. Он сводил всё в шутку: «Ха-ха-ха, вот это мы перепили вчера». Всё отрицал и говорил, что это был неудачный розыгрыш, что всё это неправда и что Алина врёт.
Потом я узнала, что Витя часто спрашивал у моих коллег и знакомых, подхожу ли я ему. Для меня это было непонятно и обидно: мы живём вместе двадцать лет, а он спрашивает такое у посторонних.
Я несколько дней не могла простить Вите его поступки. А однажды вечером, когда мы ложились спать, он снова начал разговор про Алину: начал говорить, что она всё придумала, и я что-то язвительное ему ответила. Он психанул и выпнул меня с кровати — толкнул ногой, и я упала на пол.
Всю ночь я просидела в зале, а наутро собрала вещи на первое время и ушла жить к маме. Я прожила у неё около двух недель. Всё это время Витя просил вернуться, обещал, что он исправится и всё будет хорошо. Я в это дело поверила и вернулась. Недели две он сдерживался, старался меньше пить, но потом всё вернулось обратно.
«Как обычно: он набухался, и мы поругались»
Такая закономерность стала «обычной». В течение рабочих дней было терпимо: весь день мы на работе, а вечером он несильно напивался, потому что с утра снова на работу. А на выходных — постоянные пьянки и ссоры, к которым я морально готовилась всю неделю.
Я уходила ещё один раз весной 2020-го, но потом снова вернулась через две недели. Каждый раз надеялась на лучшее и верила обещаниям, что всё действительно изменится. А ещё было страшно остаться в одиночестве. Хотя сейчас я понимаю, что более одинока я была с ним. Есть понятие «одна», а есть «одинока».
Когда ты на кого-то рассчитываешь, а поддержки не получаешь — это про одиночество.
Витя стал смешивать разные виды алкоголя и выпивать абсолютно всё, что попадётся: и пиво, и водку, и вино. Ему было уже без разницы, хотя раньше он говорил, что вино не любит. Иногда ему становилось плохо от такого количества алкоголя, но это его не останавливало.
Я много раз предлагала ему закодироваться и обратиться к специалистам: к наркологу и к психологу. Пыталась поговорить и объяснить, что он делает неадекватные вещи. Объясняла, что с ним перестали общаться практически все знакомые из-за его поведения, что у него уже явные проблемы с памятью. Но он говорил, что у него всё хорошо.
«Когда я звонила маме и спрашивала, как у неё дела, она всегда отвечала: „Как обычно: он набухался, и мы поругались“. Но это было настолько привычным, что по-другому и не могло быть. Я нажимала на иконку звонка и уже знала, что мама мне расскажет об этом. Странным казалось, когда она говорила, что всё хорошо, но это случалось крайне редко, и обычно это было „затишье перед бурей“»
В выходные Витя начинал пить с восьми утра, как только открывался магазин. И весь свой отпуск он тоже пропивал: просыпался, шёл за алкоголем, напивался, спал днём, потом просыпался, и так по кругу.
Он регулярно говорил мне что-то обидное: что я смотрю сериалы, не развиваюсь, что я неинтересная. Он обесценивал все мои увлечения. Когда я вязала, он говорил: «Вяжешь, как бабка». Когда я начинала шить — «у тебя ничего не получится». Когда я начала учиться на права — «ты не сможешь ездить». Он постоянно меня высмеивал и обесценивал. И самое печальное, что я сама в это поверила. Я забросила все свои хобби.
Все попытки объяснить мужу, что порой его поведение обидно и неприятно, заканчивались безрезультатно. С ним невозможно было говорить. Любая попытка построить диалог сводилась к моему монологу. Я говорила, пока мне не надоедало, а он тут же находил себе какое-то занятие и уходил. Глаза в глаза разговоров у нас не было ни разу. Его максимум — это написать сообщение. Все выяснения отношений происходили в письменном виде.
С его стороны совершенно исчезли понимание и эмпатия. Из ярких случаев — когда я лежала с высокой температурой и еле стояла на ногах, он недовольно хлопал холодильником и спрашивал: «А что, ты ужин готовить не будешь?» Часто он начинал играть на гитаре или громко включать музыку, когда я спала. Он не интересовался моим состоянием и самочувствием.
Помогать с тяжёлой физической работой он тоже перестал. Пока я косила траву на даче и рубила дрова, он бухал. Притаскивать тяжёлые пакеты из магазина мне приходилось самой. Ещё в то время у нас была собака, я покупала корм — мешок весом 20 кг — и поднимала его сама. Хотя он прекрасно знал, что у меня проблемы со спиной и что поднимать тяжести может быть опасно.
«Я понимала, что этот раз — последний»
В июне 2023 я случайно увидела переписку Вити с какой-то девушкой. Он спал пьяный, а телефон оставил на кухне. Начали приходить уведомления, на экране я увидела, что пишет девушка — и я точно знала, что это не родственница и не наша общая знакомая. Просто девушка, о которой он ничего не говорил.
Сначала я не хотела открывать диалог, чтобы не нарушать личные границы мужа, но мне стало интересно. Я понимала, что спрашивать у Вити бесполезно — он будет всё отрицать. Я зашла в диалог — он был удалён. Последние сообщения были от Вити: «Привет, что ты делаешь сегодня вечером?» И девушка ответила что-то вроде: «Ничего, буду отдыхать». То есть очевидно, что и до этого была переписка, но он её удалил.
Когда Витя проснулся, я спросила у него про девушку, на что он ответил: «А что такого? Мы просто с ней общаемся». Тогда я спросила, с какой целью он спрашивал про её вечер? Собирался ли он с ней встретиться? Он не ответил на вопрос и стал говорить: «Ты всё себе придумываешь, ты ненормальная, раз подозреваешь что-то».
Только потом я поняла, что это был газлайтинг. Я начала читать статьи и удивлялась, что абсолютно все признаки сходились. Все эти фразы «Ты не так поняла», «Ты себе придумала», «Этого не было», «Ты ненормальная», «У тебя проблемы с головой» я слышала постоянно.
«Про газлайтинг, абьюз и манипуляции я много рассказала маме, но она долго не хотела слушать. Помню, как случайно наткнулась на очень эмоциональное видео женщины, которая вышла из абьюзивных отношений, и я поняла, что история почти как у мамы. Тогда только начинали говорить о том, что такое вообще абьюз и какой он. Я скинула ей ссылку, она посмотрела, и её зацепило»
Переписка с девушкой у Вити продолжалась, но он регулярно её удалял. Я спрашивала, почему он удаляет, если там, по его словам, «нет ничего такого». Он отвечал: «Ну тебе же это не нравится. Чтобы ты не скандалила, я удаляю». То есть, он знал, что мне это неприятно, но варианта «не переписываться» у него не было.
Однажды Витя молча куда-то ушёл. Я позвонила спросить, где он и всё ли нормально, но он сбросил. Я позвонила ещё раз — снова сбросил. И в какой-то момент, видимо, нажал не на ту кнопку. Я услышала, что он сидит в баре со знакомым и обсуждает, какие тут соблазнительные девушки и как я ему надоела своими звонками и подозрениями. Всё это было сказано очень грубыми матами.
Тогда я предположила, в каком баре он может быть, потому что обычно он ездил в одно и то же место. Собралась и приехала туда. Он был там. Я предложила ему поехать домой и поговорить, но он отказался. Сказал, что «просто веселится».
Я осталась вместе с ним и решила тоже «просто повеселиться». Я очень давно никуда не ходила потусить. Выпила, потанцевала, и со мной познакомился какой-то парень — мы с ним потанцевали, поболтали, но ничего больше не было. Не знаю, что меня на это сподвигло: или поднять себе самооценку, или задеть Витю, потому что обид накопилось много. Или доказать себе и ему, что я могу и потусоваться, а не только сидеть дома, в чём он меня постоянно упрекал.
Когда я вышла из бара покурить, муж с тем парнем начали драться. Парень ударил Витю в лицо. Он ушёл из бара, а я осталась сидеть. Когда пришла домой, он начал на меня орать: «Убирайся отсюда! Иди к тому парню! Ты ш***а» — и прочее.
На следующее утро я собрала вещи и ушла к маме. Наверное, и в этот раз он думал, что я вернусь к нему через пару недель, как это было обычно. Но я понимала, что этот раз — последний.
Выходка с тем парнем мне была нужна, иначе бы я вернулась, как и было четыре раза до этого. Сначала мне было очень стыдно, что я тогда напилась и танцевала с парнем, но потом подумала, что всё сложилось так, как надо. Потому что Витю ударили по лицу, он чувствовал себя оскорблённым и не писал мне первые несколько недель, не уговаривал вернуться и не вешал лапшу, что изменится.
«Как обычно, извинялся за всё и говорил, что исправится»
Через три недели Витя всё-таки начал писать — действовал по старой схеме. Я не отвечала. Один раз на его просьбу попытаться вернуть наши отношения я ответила: «Зачем пытаться вернуть отношения, которых давно уже нет?» И тогда не отвечал уже он.
Позже я поняла, что за последние годы стала похожа на Витю. Я стала много пить. Каждый вечер и каждые выходные, пока его не было дома, я покупала себе вино, сидела, пила и жалела себя: мне грустно, мне одиноко, у меня всё плохо.
«Вино она стала пить каждый вечер. Иногда просила меня сходить в магазин за ещё одной бутылкой. Я, конечно, переживала, потому что раньше такого не было. Я видела, что стало с моим отцом из-за частого употребления: там не осталось ничего человеческого. И мне было страшно, что то же самое случится с мамой. Но я всё равно соглашалась, потому что как будто другого утешения у неё не было».
Я поймала себя на мысли, что превратилась в вечно ноющую, жалеющую себя злобную тётку, которая не улыбается людям и ходит загруженная своими проблемами. Я перестала общаться со всеми своими знакомыми, перестала куда-то ходить и ездить, когда меня звали. А потом и звать перестали, потому что всегда отказывалась. Я перестала общаться с людьми, потому что мне было стыдно — он всегда шёл со мной и всегда был пьяный. Мог уснуть на лавочке или упасть со стула из-за сильного опьянения. Мог оскорбить или послать человека, у которого мы сидели в гостях. Но ему было всё равно. Когда утром я говорила о том, как было неловко и стыдно за его поведение, он отвечал: «А что такого?».
Я надеялась, что вот-вот всё изменится. Верила, что он перестанет пить и поймёт, что я много вложила в эту семью и в эти отношения, много прощала и терпела. Я не брала у него денег — он меня не содержал, и все свои проблемы я решала сама. Крайне редко обращалась к нему за помощью. Например, если что-то случалось с машиной и сама разобраться я не могла. Но для него и это было проблемой — он становился агрессивным и говорил, что не хочет всем этим заниматься.
Последние годы жизни с мужем я чувствовала себя небезопасно. Меня он никогда не бил, но мог ударить собаку или кинуть в неё что-то. Он мог агрессивно себя вести, громко хлопать дверями и шкафами, грубо и резко отвечать. Внутреннее напряжение было всегда — я не знала, в каком настроении он придёт и что сделает.
«Учусь жить по-другому»
Когда я ушла окончательно, Витя сказал, что я ни на что не способна и никому не буду нужна. И сначала мне правда было страшно, что я останусь одна. Что нужно будет в сорок 40 лет начинать всё сначала: брать ипотеку на квартиру, покупать мебель и делать ремонт, покупать машину, дачу и всё то, чего после развода у меня не осталось. Но все знакомые поддержали меня. Я не услышала ни одного сожаления — никто не сказал: «Ой, бедная, как же ты теперь». Все были рады за меня. Мне говорили: «Молодец! Наконец-то». Сначала было очень страшно, но потом я подумала: а сколько можно себя жалеть, жаловаться на жизнь, и ничего не делать? И только ждать, вдруг станет лучше. А «вдруг» не наступает.
Я ушла без всего, взяла машину в кредит и наконец-то начала жить. Сейчас мне хочется всё: всё успеть, везде съездить. Я стала больше общаться с людьми, со своими коллегами, возобновила общение со старыми знакомыми. Хочется движения: посмотреть что-то новое или что-то повторить. Недавно я поехала в своё первое самостоятельное путешествие. У меня стало больше энергии, больше желания что-то узнавать и делать. Я начала много читать и ходить к психологу, хотя раньше не признавала такого.
С момента расставания прошло более полугода. Я уже не переживаю, но меня не отпускает чувство обиды. Обиды из-за обесценивания всего и меня за столько лет совместной жизни. Это была уже не любовь, а скорее привязанность — я привыкла к тому, что было, и сейчас учусь жить по-другому.
Кто наиболее подвержен попаданию в абьюзивные отношения
В абьюзивных отношениях может оказаться совершенно любой человек. Но чаще в такие отношения попадают женщины, которые воспитывались в дисфункциональных семьях, где было насилие, употребление алкоголя или психоактивных веществ, где родители имели психиатрический диагноз или были эмоционально отстранёнными. Мужчины также подвержены попаданию в токсичные отношения, но таких ситуаций меньше.
Причём пострадавшая от абьюза не всегда осознаёт проблему. Если в семье ребёнка были абьюзивные отношения, то для него это «норма», так как другой модели он не знает. А если что-то незнакомое, то туда обычно идти страшно, поэтому человек выбирает привычные для него отношения, он уже знает, как реагировать и как действовать.
Люди, подверженные попаданию в токсичные отношения, часто обладают заниженной самооценкой и большим количеством негативных установок. Имеют чрезмерное желание построить официальную, крепкую и здоровую семью, но, скорее всего, эти желания инфантильны и появились на фоне общественных стереотипов и мечтах «не жить как родители».
Те, чья самооценка адекватна, а личные границы выстроены, с такой же вероятностью могут вступить в абьюзивные отношения. Но предыдущий жизненный опыт подскажет, что эти отношения не являются нормой, и они смогут их завершить.
Почему люди остаются в абьюзивных отношениях
Абьюзивные отношения, несмотря на разные ситуации, развиваются по стандартному сценарию.
Вначале происходит идеализация. Это первый этап, когда пришло понимание, что партнёр «тот самый». Здесь происходит вознесение его на пьедестал, идеализация, обоюдная самопрезентация. Много заботы, внимания, переживаний (которые в дальнейшем перерастут в контроль). Абьюзеры довольно быстро признаются в любви и стараются ускорить процесс развития отношения. Они могут переехать жить к своему партнёру или позвать его к себе на следующий день после знакомства, захотеть ребёнка, предложить узаконить отношения.
Следующий этап — это нарастание напряжения. У идеализации всегда есть обратная сторона — обесценивание и разочарование. Партнёры начинают открываться с другой стороны, появляется раздражение, копятся агрессивные импульсы. Абьюзер становится более грубым и жёстким.
Дальше происходит сам акт насилия. Это могут быть измены, уходы из дома без объяснения причин. Обесценивание, критика, ревность, тотальный контроль. Психологическое, физическое и сексуализированное насилие, травмы.
Следующая фаза — примирение. Здесь начинается самое «интересное»: абьюзер становится снова идеальным, он готов сделать всё, чтобы удержать партнёра рядом. Он дарит цветы и подарки, даёт клятвы верности, шутит, воспитывает детей, гуляет с собакой и обещает, что такого больше не повторится.
Человек, подвергшийся абьюзу, поддаётся этому и соглашается на примирение. После наступает период спокойствия, ради которого всё затевалось. Партнёры счастливы в своих отношениях, посещают семейного терапевта, устраивают совместные выходные, много времени проводят вместе. Обоюдная идеализация.
Но потом снова происходит обесценивание, и всё идёт по кругу.
В таких отношениях есть момент роста толерантности. Если в самом начале отношений что-то считалось «не нормой», то в процессе восприятие может измениться, и человек часто не замечает, когда перешли именно эту грань.
И однозначно есть связь с советским воспитанием: ограничения, отсутствие личного пространства, сфокусированность на материальных ценностях, а не на внутренних ощущениях. Отсутствие возможности проявлять свои чувства, грубое нарушение эмоциональных и физических границ… Всё это оставило след на наших моделях поведения.
Какие могут быть последствия у абьюзивных отношений
Абьюзивные отношения родителей могут серьёзно повлиять на детей — как эмоционально, так и психологически. Дети, вынужденные жить в таких условиях, могут стать тревожными, испытывать депрессивные и невротические состояния, проблемы в учёбе, расстройства пищевого поведения, различные зависимости, проблемы с доверием и многое другое.
Дети, которые растут в абьюзивных семьях, могут считать такое поведение родителей нормой, которую они будут повторять в будущем. Но это не обязательно является правилом, поскольку влияние родителей не определяет полностью поведение ребёнка.
При долгом нахождении в абьюзивных отношениях есть риск приобрести такие психические расстройства, как депрессия, невроз, панические атаки, состояния повышенной тревожности. Постоянное состояние стресса оказывает негативное влияние и на физическое состояние человека — есть вероятность приобрести соматические заболевания.
Люди, состоящие в токсичных отношениях, часто имеют заниженную самооценку и теряют веру в себя. Потеря себя приводит к зависимости от других людей, потере своих целей и планов.
Чтобы человек окончательно ушёл из абьюзивных отношений, ему нужно осознать, что такие отношения наносят ему вред и не являются нормальными. Это может произойти, только если подвергшийся абьюзу человек готов взять ответственность за свою жизнь на себя. Необходимо научиться уважать и любить себя, осознать свои границы и научиться отстаивать своё мнение. Важно научиться управлять своими эмоциями и чувствами, работать с негативным мышлением и освободиться от эмоциональной зависимости.
Процесс выхода из абьюзивных отношений может занять много времени и требует многих сил, но в итоге это поможет вернуть свою жизнь в нормальное русло и избежать дальнейшего насилия.
Как распознать абьюзера
Первые тревожные звоночки слышны на начальной стадии знакомства.
1. Это может проявляться в чрезмерной заботе, что часто воспринимается, как проявление любви. Такие вопросы, как «Где ты была? Как ты оделась? Куда собираешься? С кем? Сколько времени будешь отсутствовать? Кто тебе звонит, пишет? С кем общаешься? О чём говорили? Почему задержалась?», могут показаться безобидными, но есть большая вероятность, что скоро они превратятся в тотальный контроль и ограничения.
2. Негативные отзывы о бывших отношениях, о своих близких или о родителях тоже должны насторожить. Нужно подумать, что на их месте можете оказаться вы.
3. Ревность, стремление ограничить в социальных контактах, критика вашего окружения тоже могут быть нехорошим звонком.
4. Перекладывание ответственности, чувство вины в общении с человеком, наличие «двойных стандартов». Давление, прямые угрозы, даже в шуточной форме, тоже являются возможными «симптомами».
5. Всевозможные зависимости. Если человек на первом свидании говорит о том, что он любит выпить, это означает, что он действительно любит выпить и сразу сообщает об этом. Важно не оправдывать его, а услышать. Тогда будет проще разделить ответственность в равных пропорциях.
Если вы попали в абьюзивные отношения
Если вы подверглись абьюзу в отношениях, то необходимо проявить мужество, заручиться поддержкой близких людей, составить план и уходить. Жёстко и категорично.
Важно реально посмотреть на ситуацию, не отрицать очевидные вещи, не искать оправдания поведению близкого человека, не ждать раскаяния и просьб о прощении.
В этом может помочь простая техника. Необходимо разделить лист на две колонки и без эмоций записать в первую — почему вы вместе, а во вторую — почему вы решили уйти. К списку можно периодически возвращаться.
Важно заполнять своё время позитивными эмоциями, начать заботиться о себе, вспомнить свои любимые хобби, заняться самообразованием.
Избавиться от чувства вины и стыда, обид, страхов, проанализировать опыт этих отношений могут помочь специалисты помогающих профессий.
Как помочь близкому человеку, который попал в такие отношения
В помощи близким важно соблюдать правила, чтобы не стать одним из участников абьюзивных отношений, и внимательно следить за своим эмоциональным состоянием.
1. Нельзя давить и требовать от человека мгновенных действий. Иногда человеку необходимо сделать несколько попыток, чтобы уйти окончательно.
2. Предложить честно взглянуть на факты и конкретные ситуации, без эмоций и ярких чувств. Помогая, важно учитывать мнение близкого, принимать его и слышать. Только в этом случае может сформироваться доверие к вам.
3. Важно создать условия, чтобы человек делал выводы из этих фактов и сам искал варианты решения.
4. Покажите близкому, что вы готовы быть рядом и пройти этот путь вместе. Здесь поможет открытый диалог и прямые вопросы: «Нужна ли помощь? Какой поддержки тебе хочется получить? В каком объёме?»
Нужно честно оценить свои силы, время и возможности, чтобы не давать пустых надежд и обещаний. Понять, в каком объёме и в течение какого времени вы готовы поддерживать близкого. Иначе есть риск ухудшить ситуацию.
Выход из абьюзивных отношений может быть непростым и небыстрым, поэтому, предлагая помощь, нужно быть готовым идти до конца.