РПП — это реальная проблема, с которой очень часто сталкиваются женщины. И если на первый взгляд кажется, что под ударом только взаимоотношения с едой, собственным телом и физическое здоровье, то я на собственном опыте осознала, как РПП негативно влияет на жизнь, отношения с партнёром и даже секс.
Быть толстой плохо, но оставлять еду на тарелке тоже плохо
Расстройства пищевого поведения — это состояния, при которых человек становится одержим едой, мыслями о подсчёте калорий, перестаёт воспринимать своё тело и фигуру в целом. Сегодня это одно из самых распространённых ментальных заболеваний, на которое в обществе часто закрывают глаза, а иногда подобные паттерны даже поощряют.
В моей семье постоянно транслировалась мысль о том, что быть толстой плохо, но не доедать еду тоже плохо. Это приводило к очень тревожным состояниям, когда за семейным застольем поесть со всеми вроде бы «надо», но бонусом идёт ненависть к себе и всей съеденной еде.
Мне часто говорили: «У тебя уже целлюлит виден»,
«Я просто о тебе забочусь, это же твоё здоровье»,
«А тебе пирожное нельзя»,
«Как тебя такую замуж-то возьмут?»
Говорят, что проблемы с питанием часто могут возникать из-за желания одобрения в обществе. При этом у меня никогда не было проблем с социализацией: не травили в школе, не обделяли вниманием. Зато дома всегда звучала навязчивая идея: «чтобы нравиться людям, надо похудеть». Поэтому с тех самых пор, как я себя помню, сидела на диетах. Жила в бесконечной веренице ограничений и срывов. Конец подросткового возраста и переезд в другой город от родственников ничего не дал, навязчивые мысли о питании и собственном внешнем виде остались навсегда.
Я скрывала от знакомых попытки похудеть из страха снова сорваться
Перед окончанием школы я быстро похудела на пятнадцать килограмм. Сказывался и стресс от экзаменов, и долгое мучительное расставание со школьным парнем. Похудение не было достижением пресловутой силы воли, я просто не могла думать о еде. Причём из-за сломанного восприятия себя я не могла сказать, что чувствовала удовлетворение от изменившегося тела. Я всегда чувствовала, что этого недостаточно. Тем более дома подначивали фразами «ну тебе ещё чуть-чуть скинуть, и будет хорошо».
В университете вес стремительно пошёл вверх. Я устроилась на подработку в магазин одежды, где мой размер был на самой верхней границе размерной сетки этого бренда. И хоть на работе мне никогда не давали никаких комментариев на тему веса, я всё равно ощущала себя белой вороной в L среди коллег размера S и XS.
Мне казалось постыдным покупать одежду своего размера, всегда хотелось втянуть живот, приврать, впихнуться в размер поменьше.
Постоянно казалось, что я не вписываюсь в рамки, поэтому тайно от всех садилась на диеты. Пару недель я питалась куриной грудкой с огурцом. А затем, чтобы вписаться в компанию, ходила с коллегами пить, есть дешёвые майонезные роллы и шаурму.
Именно тот период стал точкой, когда я поняла, насколько всё запущено. Что проблема не только в еде и размере одежды. Она мешала мне общаться с людьми, ходить на вечеринки, покупать вещи, выбирать еду. Я всё время пыталась похудеть, скрывая это ото всех, потому что знала, что сорвусь через пару недель. Тогда ещё не было блогов о принятии себя, и ангелов Victoria’s Secret никто не называл слишком худыми. Всюду транслировалась мысль, что именно так и должно выглядеть твоё тело.
Я не понимала, почему спортсмен связался с толстушкой
На первый взгляд кажется, что расстройства пищевого поведения наносят урон двум вещам: восприятию себя и своего тела, — а также физически нарушают работу организма. Но если копнуть глубже, то это огромный удар по всему ментальному состоянию. Люди с РПП часто испытывают постоянную фоновую тревогу, потому что зацикливаются на проблемах с питанием и собственной внешностью.
Я поняла это, когда в меня влюбились. Мы познакомились в другой стране, но оба жили в РФ. В путешествии было куда проще чувствовать себя раскрепощённо, мы просто замэтчились в приложении для знакомств и затем здорово провели пару свиданий. Мне казалось, что на этом всё, но наше общение продолжилось и дальше, завязались отношения.
В самом начале мне всегда казалось, что меня все осуждают.
Было ощущение, что все смотрят и думают, как он, высокий спортсмен, связался с такой неуклюжей толстушкой, как я. Но на самом деле это были только мои мысли. Из-за этих навязчивых идей я отказывалась от свиданий и совместных фото, стеснялась держаться за руку прилюдно. Конечно, ему казалось, что дело в нём или что с нашими отношениями что-то не так. Потому что я и себе-то не признавалась в причинах отказов. Только спустя несколько месяцев отношений я поняла, что проблема именно в моём восприятии себя.
Если партнёр касался моего живота, это казалось упрёком
Сначала не было понятно, что РПП портит и секс. Казалось, что это от внутренней неуверенности в себе. Позже психотерапия научила меня рефлексировать и искать, откуда у разных проблем и комплексов растут ноги. Тогда-то я и осознала, что эта проблема затрагивает не только еду, но и те сферы жизни, которых пищевое поведение вообще не касается.
Это были мои вторые отношения в жизни. И если первые были романтической школьной историей, то здесь мы пытались вместе жить и строить быт. Я даже боялась знакомиться с его семьёй, просто потому, что боялась осуждения с её стороны.
Между нами начался полный крах. Из-за навязчивых мыслей о собственной непривлекательности было сложно поверить в то, что кому-то моё тело может действительно нравиться. Я постоянно искала подтверждений, что меня не разлюбили. Резко могла начать экстремально худеть и без объяснения причин отказываться от вкусной еды. Несмотря на диеты, в отношениях мой вес постоянно и равномерно рос, что злило и расстраивало одновременно.
По данным pubmed, исследование сексуальной функции у женщин с РПП показало, что у 66,9% людей с расстройствами пищевого поведения снижается либидо. Иногда главной причиной становится отказ от питания, резкое снижение веса и физические последствия расстройства, а иногда всё дело в повышенной тревожности и высоком уровне стресса.
Мысли во время секса тоже вертелись не вокруг происходящего и моих ощущений, а вокруг моего тела и анализа съеденного за день. Если рука партнёра касалась живота, то это казалось упрёком и издёвкой. Словно он тоже хочет сказать, что не стоило есть этот десерт после обеда. Хотя на самом деле, конечно же, это было не так.
Без РПП наши отношения были бы счастливее
Всё время наших отношений прошло в фоновой тревожности от моей неуверенности в себе. Ещё сильнее нас отдалял друг от друга тот факт, что у моего партнёра никогда не было проблем с едой и собственным телом. Он не сомневался в себе, и из-за этого не мог полноценно понять меня.
Я думаю, сложность РПП, как и большинства психологических проблем, — это непонимание, где заканчивается рациональность и начинается болезнь. В какой момент встать с утра и сесть на диету — это просто забота собственном здоровье, а когда это последствия бессонной ночи и ненависти к своему телу. А теперь представьте, что это происходит с другим человеком. Как определить, твой партнёр сегодня встал не с той ноги и ему нужно повышенное внимание и забота либо же теперь в этом доме вместо чипсов вечерами хрустеть будет сельдерей? А главное, как в попытке помочь другому не начать сомневаться в себе? Может, это я сказал что-то не то? Может быть, не нужно было вчера заказывать бургеры? Должен ли я переубедить и сказать, что я люблю её любой? Либо смириться и вместе по утрам делать смузи?
В попытке это понять часто случается, что люди забывают главное правило. Это вы вместе должны решать общую проблему, а не бороться с этим в одиночку и давать болезням вставать между вами.
С партнёром впоследствии мы расстались. У меня нет ощущения, что вся проблема была именно в моей постоянной зацикленности на весе и внешности, но скажу точно, что эти отношения были бы гораздо счастливее, если бы я смогла справиться с расстройством.
После расставания мне стало гораздо легче. Пропала навязчивая идея кому-то нравиться. Я нашла стабильную работу, хобби, но чудесного исцеления всё равно не произошло.
Я не могла просто взять и полюбить себя
«Просто полюби себя» — именно такая мысль начала литься из соцсетей и массмедиа в последние годы. Кажется, что может быть проще: бросить диеты, бережнее к себе относиться и не воспринимать вкусную еду как злейшего врага.
Может, у бодипозитива и были благие намерения, но, по крайней мере в моём случае, это не сработало. От роликов и статей в соцсетях мне становилось плохо не только из-за своего внешнего вида, но и из-за того, что я не могу просто «взять и полюбить себя». А значит, ещё один провал на счету.
В качестве первого шага в своей борьбе с расстройством я выбросила из дома весы и раздала тонну одежды на «когда похудею». Ушла фоновая тревожность, и стало немного проще. Казалось, что вот, сейчас можно начать жить для себя, а не для иллюзорной будущей жизни, которая, может быть, никогда и не настанет. В целом стало гораздо свободнее и проще, но скорее в тот момент я просто смирилась со своим телом, чем полюбила его.
«Любовь к себе» не пришла просто и быстро. Следующие несколько лет были в хрупком балансе с собой и своим телом. Диеты вместе с весами оказались выброшены из жизни. И хотя иногда самооценка падала, всё равно получалось как-то стабилизировать состояние и почувствовать себя лучше.
РПП — это проблема, от которой тяжело избавиться в одиночку
Только к своим двадцати шести годам я поняла, что проблему нужно решать серьёзно. РПП — это не то, что можно задвинуть в дальний ящик и забыть. В голове фоново постоянно было сомнение в себе. И даже если я собиралась на свидание и знала, что всё окей, крохотная червоточинка сомнения из прошлой одержимости подкидывала разные идеи: а может, не есть за день до встречи?
Справляться было очень трудно, я пользовалась двумя методами из личной терапии, чтобы успокоиться. Дышала квадратом (вдох, задержать дыхание, выдох, задержать дыхание и так по кругу, пока не станет легче), пыталась мыслить рационально. И всё же поняла, что так не может больше продолжаться. Поэтому я пошла к психотерапевтке, которая специализируется именно на расстройствах пищевого поведения.
За год терапии практически прекратились компульсивные переедания. Я всего дважды обнаруживала себя в таком состоянии. И то быстро осознавала и справлялась с этим. Я осознала, что проблема не в цифре на весах и размере одежды, всё дело именно в гиперфиксации и одержимости идеей подсчёта калорий и изменения внешнего облика.
За этот год мой вес уменьшился на пятнадцать килограмм без целей, диет, ограничений и, что куда важнее, без навязчивой идеи похудеть. Это был долгий путь от тотальной ненависти до настоящей любви и дружбы со своим телом.
Как и другие ментальные расстройства РПП может уходить в ремиссию, когда симптомы приглушаются или практически исчезают, но зачастую это та проблема, от которой тяжело избавиться в одиночку, может понадобиться помощь специалиста, и даже после этого навязчивые мысли могут возвращаться в будущем. Сейчас я знаю, что, возможно, проснусь однажды и снова буду считать еду главным врагом, а себя недостойной пирожного, но, что куда важнее, — я понимаю, что делать в такой ситуации.