Книга «Тру-крайм свидания» — история двух начинающих журналисток, которые расследуют убийство, произошедшее в престижном университете. Авторка романа Камилла Магамедова отразила в книге собственный опыт и собственные боли. Она рассказала нам, чем вдохновлялась при написании и какие вопросы ей важно было поднять.
Несмотря на то что первые деньги от литературы я получила ещё в 17 лет — выпустила самиздатом сборник, куда входили стихи, новеллы и одна пьеса, — писательницей за следующие десять лет я так и не стала. Зато стала продюсеркой, психологиней и театральной режиссёркой…
У меня было много попыток вклиниться в литературный мир, которые почти всегда оказывались провальными, кроме одной. В моём блоге эта попытка описана так: «Помните, я хотела написать школьный ромком? Так вот, забудьте! Я пишу триллер про харассмент и шантаж». Смена вектора на «социалку» оказалась решающей, но об этом я узнаю гораздо позднее. Где-то через три месяца мне предложат офер, потому что история поднимает важные для издательства вопросы. Это история о том, как в лучшем университете страны произошло убийство. Две первокурсницы-журналистки пытаются раскрыть дело в своём тру-крайм-подкасте.
Про героиню ‑мусульманку
В моём блоге есть публикация, где я сокрушаюсь о репрезентации мусульманок. Меня действительно обескураживает демонизация вокруг хиджаба и ислама в целом. Словно по доброй воле «туда» никто не пойдёт. А я пошла. И таких, как я, миллионы миллионов. И мы сражаемся за право носить хиджаб, отвечаем на неудобные вопросы, читаем книжки, смотрим сериалы, ищем места, где можно прочитать намаз, получаем образования, путешествуем… В общем-то, живём свою лучшую жизнь! Поэтому я сразу понимала, что в книге про современных взрослеющих девушек обязательно будет мусульманка. Не идеальная ухти (сестра по вере), а обычная юная девушка, которая только учится быть женщиной. Это не про одежду, религию и нацию, а про гендер. И каждая из нас — это важная часть огромного женского сообщества.
Про сильных девочек
Я часто работаю с девочками-подростками как кураторка на Форуме мусульманской молодёжи. Раньше преподавала сценическое движение и технику речи в молодёжном центре. Искренне восхищаюсь девочками. Искренне переживаю за них — дело в том, что понимание «ценности» формируется после понимания «цены». И какое-то время подросток формирует представление о себе, прибегая больше к внешнему, чем к внутреннему. Поэтому юность — это буквально внешнее заявление: яркое, громкое, заметное. Это нормально, но это небезопасно. И об этой уязвимости я вещаю добрые триста страниц.
Как любит повторять Катя — одна из главных героинь истории: «Нам нечего делить, но нам есть чем поделиться». Я писала про женщин и для женщин. И я была бы рада, если бы кто-то мне в юности рассказал о разности и дуальности взрослого мира. О свободе и ответственности, о романтике и сексуализированном насилии, о мизогинии и зависти, о скромности и синдроме самозванки… О том, как легко впутаться во взрослый мир, когда ты ещё подросток. И том, как непросто бывает в нём существовать, потому что правила «игры» тебе ещё неизвестны.
Про подкастинг как форму расследований
Так как мои героини делают тру-крайм-подкаст, во время работы над книгой я тоже слушала тру-крайм-подкасты: «Дела», «Черничный подкаст» и «Дочь разбойника». Каждый люблю всем сердцем. Но работа Насти Красильниковой — это настоящая жемчужина современного российского подкастинга. Я часто обращалась к её расследованиям, особенно к сезонам «Мне за это ничего не будет» и «После школы». Это помогло лучше разобраться с темой сексуализированного насилия.
Про расследования в реальной жизни
Есть что-то комичное в том, что я написала историю про журналисток, ведущих расследование, — это то, чему я хотела научиться, но так и не научилась, потому что бросила журфак после первого курса. Хотя расследовать кое-что мне всё же довелось! В шестнадцать лет у меня появился сталкер-кэтфишер. Мы подружились в онлайне, но незнакомец выдавал себя за другого человека, а потом начал преследование и шантаж. Так что следующие шесть лет я выясняла, кто скрывался «по ту сторону экрана». Были успехи, были провалы, были откровенные катастрофы. Моё расследование не увенчалось успехом — до сих пор не знаю наверняка, кто был этот человек. Но, может, этот опыт станет отличным сюжетом для следующей книги?
Станьте первым, кто оставит комментарий