Нам кажется, что мир одинаковый для всех. Но на деле каждый давно существует в своём собственном информационном пузыре. Например, то, что один сочтёт провалом, другой оценит как кладезь возможностей. А ещё есть соцсети, которые подбирают информацию под наши предпочтения. Это делает наши взгляды на мир ещё более разными. О том, почему и как это происходит, Барбара Тверски рассказывает в книге «Ум в движении. Как действие формирует мысль».
О книге
Когнитивный психолог Барбара Тверски рассказывает в своём произведении о пространственном мышлении. Оно включает в себя конструирование «в голове» и работу с образами физического пространства и коммуникации. Идея книги состоит в том, что пространственное мышление лежит в основе всех сфер нашей деятельности. Мы публикуем отрывок из главы «Пузырь вокруг тела: люди, места и предметы».
Ум способен пересилить восприятие: неопределенность, гипотезы и ошибка подтверждения
Различные демонстрации слепоты к изменениям высвечивают два важных явления. Первое — нам кажется, что мы составляем живой, ясный, последовательный и полный образ мира. Второе — в действительности это не так. Во многих случаях непосредственное впечатление основывается на умозаключении , а не на восприятии: если это кухня, в ней должны быть мойка и холодильник, если классная комната — парты и доска. Непосредственное знание в любой сфере мысли заменяется правдоподобным умозаключением. Отсюда следует Четвертый закон когниции: ум способен пересилить восприятие.
Иными словами, имеющееся в уме может перевесить воспринимаемое, или, обобщая, гипотезы превалируют над восприятием. Начнём с поразительной демонстрации восприятия знакомых объектов.
Несколько лет назад в одном из экспериментов студенты рассматривали размытые, расфокусированные фотографии достаточно знакомых предметов. Они должны были высказывать предположения о том, что видят, по мере того как фотографии становились всё более четкими. Другая группа просматривала фото в фокусе. Вы, конечно, думаете, что группа, имевшая возможность предварительного просмотра, быстрее распознавала объекты — вероятно, даже прежде, чем они становились полностью сфокусированными. Ошибаетесь. Испытуемые, видевшие размытые фотографии, были склонны к генерализации ложных гипотез об увиденном, и эти ложные гипотезы мешали распознаванию предметов на чётких изображениях. Надо полагать, зрители продолжали интерпретировать то, что видели, в рамках своих изначальных гипотез.
Этот феномен — гипотеза может быть сильнее фактов — наблюдается в сфере не только восприятия, но и познания, подобно многим другим феноменам восприятия.
Наши гипотезы, предположения или убеждения искажают восприятие фактов, того, что мы видим.
Вот ещё один пример (а их десятки). В классическом эксперименте студентов Принстона и Дартмута расспрашивали о чрезвычайно жёстком футбольном матче между командами этих соперничающих университетов, во время которого было назначено необычайно много штрафных санкций и получено несколько серьёзных травм. Отвечая на вопрос о том, кто начал грубую игру, 86% студентов Принстона, но только 36% студентов Дартмута назвали команду Дартмута. Аналогично 93% принстонцев и лишь 42% студентов Дартмута сочли игру грубой и грязной. Просматривая позднее запись этого матча, студенты Принстона заметили в два с лишним раза больше нарушений, совершённых командой Дартмута, чем студенты этого учебного заведения. Неизбежный вывод: студенты Принстона и Дартмута видели не один и тот же матч.
🔮Как ещё мы умудряемся себя обманывать
Почему мы считаем красивых людей милыми и честными: отрывок из книги Рольфа Добелли
10 причин уйти из соцсетей, или Почему нам всем стоит стать кошками (и котами!)
После того исследования уже и множество других показали, что исходная точка зрения, представление или гипотеза искажают само наше восприятие.
Мы с большей вероятностью замечаем свидетельства, подтверждающие нашу гипотезу, чем опровергающие ее. Находя опровержение, мы склонны сбрасывать его со счетов, объявляя отклонением.
Мы — каждый из нас — подвержены ошибке подтверждения: мы активно ищем подтверждения своей гипотезе и игнорируем опровергающие свидетельства, причем даже не имея личной заинтересованности в гипотезе. Поиск доказательств истинности утверждения, судя по всему, составляет основу основ понимания утверждения.
Что это за человек вдалеке, не кузен ли, которого мы не видели много лет? Тот же рост. Те же волосы. То же сложение. Мы узнаём нечто поразительное о подруге, политическом деятеле или научном открытии — может ли это быть правдой? Сначала мы ищем информацию в подтверждение внешности кузена или согласующуюся с полученной новостью. Мы не можем начать отвергать утверждение, пока не обретём некоторую уверенность в нем. У поиска подтверждений и впрямь есть определенный смысл на начальном этапе: если свидетельств «за» нет вообще, гипотезу можно отбросить. Однако поиск подтверждающих свидетельств не должен делать нас слепыми к опровергающим, неспособными искать ту информацию, которая могла бы оспорить гипотезу, отбрасывающими такие свидетельства, едва натолкнувшись на них. Это может иметь тяжёлые последствия.
Рецензент десятков экспериментов, которые предоставили много свидетельств в пользу существования ошибки подтверждения и некоторое количество — против, выразил это следующим образом:
Наконец я заявил, что ошибка подтверждения является повсеместной и упорной, и проанализировал свидетельства, на мой взгляд, поддерживающие это заявление. Безусловно, вдумчивый читатель уже допустил возможность того, что проделанное мной само по себе является иллюстрацией ошибки подтверждения в действии. Едва ли я могу исключить эту возможность; это означало бы отрицать валидность того, что я объявляю общей нормой.
Для нас естественно искать подкрепление своим гипотезам, и собственные гипотезы делают нас слепыми к свидетельствам противоположных позиций. Это ярко проявляется в восприятии, а то, что верно для восприятия, верно для всего в области мышления. Пятый закон когниции: познание отражает восприятие.
Мы снова и снова будем возвращаться к этой схеме. Пространственное мышление отражается в абстрактном, социальном и когнитивном, в мышлении о том, что движет людьми, в мышлении об искусстве и науке. Мышление есть мышление независимо от сферы, и пространственное мышление — основа самого нашего существования.
Как добыть пищу, как найти свою дорогу в мире. Как выполнить большую часть налагаемых жизнью повседневных обязанностей, рассортировать вещи, обеспечить себе перемещение по планете. Наше пространственное мышление далеко от идеального, мы не всё воспринимаем — всего слишком много, слишком многое происходит слишком быстро, — поэтому опираемся на достоверные умозаключения.
Нет гарантий, что наши предположения и оценки верны, поскольку у нас нет объективных инструментов измерений, встроенных в тело или мозг.
Соответственно, приходится пользоваться другими механизмами, несовершенными и подверженными ошибкам. Мы наблюдали это в репрезентациях тела и пространства вокруг тела, причём в репрезентациях более обширного мира возникает больше искажений. Тем не менее у нас намного больше способностей и опыта в области пространственного мышления, чем абстрактного. Абстрактное мышление гораздо сложнее само по себе, но, к счастью, во многих случаях его удаётся так или иначе отобразить на пространственное. Таким образом, пространственное мышление может стать заменой и основой абстрактного.
Люди, места, вещи
Мы окружены тем, что важнее всего для нашей жизни: людьми, местами, вещами. Они составляют обстановку для событий нашей жизни. Мы отличаем знакомых людей от незнакомых; мы угадываем, о чём они думают, что чувствуют, чем занимаются и что хотят сообщить, по их лицам и телам. Мы знаем, как взаимодействовать с объектами вокруг нас, объекты подсказывают нам это. Мы знаем, какие объекты, скорее всего, находятся и какие действия выполняются вокруг нас.
Мозг имеет специализированные области для распознавания людей, мест и вещей, что позволяет нам идентифицировать их с одного кратчайшего взгляда, одним движением глаз. И мозг, и ум любят раскладывать вещи «по полочкам». Пользоваться «ячейками » несопоставимо проще, чем измерениями. Удивительно, как много они содержат смысла, доступного безо всяких усилий.
Лицо и тело передают личность, эмоцию, намерение, действие, являются средством коммуникации. Вещи передают аффордансы (интуитивно понятное свойство объекта. — Прим. автора): что они могут нести нам и что мы можем сделать с ними. Места говорят нам, что они собой представляют и чем мы можем в них заниматься. Смысл передаётся без слов, слишком быстро для слов. Мы используем этот смысл, чтобы понять, что происходит, и организовать собственное поведение. Также мы задействуем его для того, чтобы представить никогда не существовавшие миры.
Подобно смыслу, и мышление может быть без слов — Ричард Фейнман понял это еще в детстве.
Когда я был ребенком и рос в Фар-Рокавей, у меня был друг Берни Уокер. У каждого из нас дома были «лаборатории», и мы в них проделывали различные «эксперименты». Однажды мы что-то обсуждали — в то время нам было лет 11–12, — и я сказал: — Мысли ничего не означают, кроме внутреннего разговора самого с собой. — Ну да? — сказал Берни. — Представляешь дурацкую форму коленчатого вала в машине? — Да, а что? — А то. Как ты его опишешь, если разговариваешь сам с собой? — Так я узнал от Берни, что мысли могут быть зримыми, равно как и словесными.
Обложка: Noah Buscher / Unsplash
Станьте первым, кто оставит комментарий