«В голову закинули лезвия, подожгли и трясут». Фотопроект Илоны Ярош о жизни с мигренью

Мигрень — это головная боль с сильными повторяющимися приступами. По статистике, с мигренью сталкиваются 12% взрослых. В их числе — журналистка Илона Ярош. Она рассказала о своём опыте жизни с заболеванием и сняла серию фотографий о том, как человек с мигренью ощущает себя во время приступов.

Мне 32 года, девять из них работаю пишущим журналистом. Работала на терактах, видела, как падают самолёты, проходят выборы, поют и танцуют на Евровидении. В общем, есть что вспомнить и рассказать на милых винных посиделках.

Вообще я трудоголик. Мне всегда мало работы. Раньше могла прийти домой из офиса и снова сесть за тексты дома, невзирая на плохое самочувствие: нужно было доказывать что-то себе и кому-то ещё. Сейчас с этим сильно легче — помогла психотерапия.

Вместе с азартом, как позже сказал невролог, в тот период я приобрела «головные боли напряжения» — это ещё не мигрени, но их возможный предвестник.

На самом деле головные боли преследуют меня с детства. Стоило немного перенапрячься или переволноваться — недомогание уже здесь. Тогда за количеством отдыха и сна следили родители (и спасибо им большое), возможно, поэтому боли не стали хроническими и не приняли серьёзную форму.

Когда врач сказал, что у меня «головные боли напряжения» , это не показалось серьёзным. Выпила классическое обезболивающее, которое продают в аптеке без рецепта. Полегчало? Отлично! Бежишь дальше.

Я плохо помню первый сильный приступ. Резкая пульсирующая боль, тошнота, озноб. Честно говоря, подумала, что это просто недомогание от переутомления.

Но потом приступ повторился снова, ещё и ещё. Появилась светобоязнь, раздражительность, желание остаться в одиночестве. В целом я проводила с мигренью от 30 минут до суток. Когда это начало существенно сказываться на качестве жизни, а обычные лекарства помогали точечно, я обратилась к врачу. Мне поставили диагноз «мигрени без ауры». Людям «с аурой», кажется, ещё сложнее — перед приступом они видят в глазах мелькающие картинки. Но, честно говоря, даже моя форма заболевания невыносима.

Мигрень нельзя вылечить полностью, но можно грамотно подобрать терапию, жить полной жизнью и мучиться меньше.

Из-за болезни возникали неприятные моменты. Однажды работодатель сказал, что я заранее должна предупреждать о самочувствии, хотя довольно сложно предугадать, когда начнётся приступ. А в другой раз приятели не взяли меня в путешествие, опасаясь, что мигрени нарушат тайминг. Иногда мигрени действительно мешают «выйти в свет» — недавно я пропустила свадьбу друзей из-за внезапного приступа.

Если уж быть совсем откровенной, то для меня самое грустное в этой истории, что человек внезапно становится невидимым. Здоровый, ты не отказывался от встреч, тусил и был весел. А потом не пришёл раз, не пришёл два, и тебя перестали звать, потому что «ты всё равно сольёшься».

Здесь, конечно же, никто не виноват, и я безмерно благодарна семье и друзьям за ежедневную заботу и поддержку — без них я бы не справилась.

Сейчас всё более-менее хорошо: мне подобрали лекарства, которые помогают, я работаю с удовольствием, но главное — очень стараюсь заботиться о себе. Ложиться раньше, закрывать ноутбук вовремя, больше радоваться. Ведь на самом деле есть чему.

Продолжительное время я делала снимки в начале и после приступов, искала аналогии вокруг и вспоминала ощущения. Всё это превратилось в небольшую серию фотографий — Immigraint.

Да, это невесёлая серия фотографий. Мигрень делает человека злым, беззащитным, беспомощным, одиноким и грустным.

Если остаются силы о чём-то думать, то очень злишься на происходящее и часами наблюдаешь за маленькой полоской света, иногда проникающей в комнату сквозь плотные шторы.

Фото: Илона Ярош