Испытывают ли японцы такие же эмоции, как, к примеру, немцы? Странный вопрос, но дать на него ответ сложнее, чем может показаться. Врач Рэндольф Несси в книге «Хорошие плохие чувства» рассказывает, какие точки зрения есть по этому поводу в научном мире.
О книге
Доктор Рэндольф Несси в книге «Хорошие плохие чувства. Почему эволюция допускает тревожность, депрессию и другие психические расстройства» объясняет, зачем нужны негативные эмоции, почему у нас такая хрупкая психика и как со всем этим справиться.
Мы публикуем отрывок из главы «Хорошие причины плохих чувств»
В разных культурах выражение, ощущение и обозначение эмоций заметно отличаются. Даже само слово «эмоции» во многих языках не имеет прямого перевода.
В немецком самый близкий аналог — Gefühl — обозначает некое сочетание эмоций и физических ощущений. У самоанцев и французов имеются слова, описывающие испытываемое чувство, но нет совокупности чувств, мыслей и физического ощущения. Если немцы различают особую разновидность сладкой щемящей тоски, легкое душевное томление — Sehnsucht, то в других культурах отдельного слова для этого чувства нет, а значит, вероятно, и испытывать нечто подобное их представителям доводится нечасто.
Такое, казалось бы, всем и всюду знакомое чувство, как отвращение, не имеет однозначного обозначения в польском. Японцы легко распознают amae — ощущение, подобное зависимости ребенка от матери, однако в английском мы ничего похожего не найдем (возможно, потому, что для Запада такие взаимоотношения менее характерны). Эмоции обусловлены культурой точно так же, как физиологические особенности — вес, кровяное давление и почти все остальное.
От культурной принадлежности зависит, какие эмоции человек различает, какими словами их описывает, в каких ситуациях они возникают и — в определенной мере — какие именно эмоции он испытывает.
Однако способность испытывать эмоции — это результат естественного отбора, и она роднит нас не только между собой, но до определенной степени и с другими видами.
Пытаясь выяснить, насколько универсальны эмоциональные мимические выражения, ученые проводили исследования в экзотических для нас культурах. Психолог и ведущий специалист в области изучения эмоций Кэррол Изард, демонстрировавшая представителям восьми разных культур тридцать две фотографии человеческих лиц, пришла к выводу, что почти все эмоциональные выражения (за исключением нескольких) безошибочно распознаются повсюду.
Аналогичные результаты получил в ходе своих масштабных исследований немецкий ученый Иренеус Эйбл-Эйбесфельдт.
Еще одному выдающемуся специалисту по эмоциям, Полу Экману, схожие исследования позволили выявить кросс-культурное единодушие в распознавании мимических выражений гнева, отвращения, страха, радости, грусти и удивления, но при этом значительные различия в способности распознавать презрение и ряд других эмоций.
Эти исследования породили бурную полемику, не утихавшую почти четверть века: восторги схлестывались с критикой, возражениями на критику и ответами на возражения. Это мечи, которыми вооружаются в спорах о роли наследственности и воспитания. И хотя из-за обилия разногласий данная научная область напоминает дикие непролазные джунгли, в этих дебрях, подобно древним камбоджийским городам, обнаруженным в тропических зарослях с помощью георадара, скрыты эмоции, обладающие четкой внутренней логикой.
Подробно и глубоко прорабатывала эту тему Анна Вежбицкая — польский философ и лингвист, ныне живущая в Австралии. Она начала с демонстрации обширных культурных различий в словесных обозначениях эмоций и быстро развеяла заблуждение, будто универсальные базовые эмоции описываются десятком английских слов.
Однако затем она показала, что всех людей объединяют универсальные, как она их назвала, «семантические примитивы»: такие понятия, как «большой — маленький», и, что примечательно, понятие «ощущения».
Если понятие эмоций культурноспецифично, то возможность испытывать ощущения универсальна, как и некоторое число эмоций, к которому принадлежат среди прочих страх, радость, грусть и стыд.
Вежбицкая пришла к выводу, что каждая эмоция соответствует определенной ситуации, которые в большинстве своем поразительно универсальны. Она разработала изящную, но сложную систему, позволяющую определить ситуации, соответствующие каждой эмоции, — такие, допустим, как предательство называвшего себя другом. Ее система — наглядное доказательство того, что под слоем культурных различий скрываются единые реакции на универсальные ситуации и что универсальность ситуаций привела к формированию универсальных эмоций.
Прежняя дихотомия «биология vs. культура» постепенно изживает себя, и на смену ей приходит более сложное, тонкое и глубокое представление об их взаимном влиянии.
Пример наметившегося прогресса — предложенная Лизой Фельдман Барретт теория «психологического конструирования» эмоций, располагающаяся на стыке идей социального конструктивизма и теорий ситуативной оценки. Ее теория признает, что базовые составляющие эмоций сформированы естественным от- бором и одинаковы у человека и других животных, однако это не значит, подчеркивает Барретт, что каждая эмоция обособлена и имеет обслуживающий лишь ее нейронный контур и фиксированную модель выражения.
Эмоции — это частично совпадающие между собой состояния, переплетающиеся друг с другом, с когнитивными процессами и восприятием, под влиянием культуры формирующиеся так, чтобы выполнять требуемую функцию. Это шаг вперед, полностью согласующийся с признанием эволюционно обусловленной органической сложности эмоций.
💥Тут мы тоже пытаемся разобраться в эмоциях
Станьте первым, кто оставит комментарий