В сериале «Ход королевы» показывают одну реальную шахматистку — Нону Гаприндашвили. И мы взяли у неё интервью!

Как мы выяснили в обзоре сериала «Ход королевы», почти все персонажи там вымышленные. Кроме одного — советской и грузинской шахматистки Ноны Гаприндашвили. Несмотря на то, что в биографическом описании героини допустили грубую неточность, само введение этого персонажа в сериал можно расценивать как дань уважения великой шахматистке. 

Чтобы вы поняли, насколько крута Нона Гаприндашвили, приведём лишь несколько её достижений:

• первый международный гроссмейстер среди женщин (гроссмейстер — высшее шахматное звание);
• первая женщина, получившая звание международного гроссмейстера среди мужчин;
• пятая чемпионка мира, удерживавшая титул 16 лет (с 1962-го по 1978 год);
• 11 раз она побеждала на Всемирных шахматных олимпиадах в составе сборных СССР и Грузии.

Поколение Ноны Гаприндашвили жгло на мировых турнирах — почти 40 лет советские (а если точнее — грузинские) шахматистки выигрывали всё, что только можно. 

После выхода сериала мы связались с Ноной Терентьевной. Ей 79 лет, но она по-прежнему играет в шахматы. Мы поговорили с ней о её карьере, женских шахматах, и, конечно, о сериалах.

Нона Терентьевна, вы смотрели сериал «Ход королевы»?

Нет, и я не хочу говорить о том, чего я не видела. Я обычно не комментирую, когда не знаю и не вижу всю картину.

Поняла. А создатели с вами не связывались?

Нет, не связывались.

Вы стали первой женщиной, получившей звание мужского гроссмейстера. Как вам было это ощущать?

Это было в 1977 году. Меня пригласили на турнир в Лон-Пайн в США, там играли только мужчины. Это был очень престижный турнир, неофициальный чемпионат Америки. Играли очень сильные гроссмейстеры. Я играла там вместе с известным шахматистом Юрием Балашовым, он москвич. Считаю, что это был мой лучший турнир, потому что я всё время была в лидирующей группе, поделила первое — четвёртое места и выполнила норму гроссмейстера. Но главное — качество игры было очень высоким, до сих пор любуюсь партиями, которые там сыграла (смеётся). 

До того, как это случилось, вы предполагали, что сможете достичь уровня гроссмейстера среди мужчин? Какое тогда было вообще отношение к шахматисткам?

Конечно. Я была уверена, что выполню норму гроссмейстера. На международных турнирах я часто играла с мужчинами, и ясно было, что рано или поздно я выполню эту норму. 

В первых турнирах приходилось трудно, потому что я была очень молода по сравнению с другими игроками, и для каждого мужчины было важно сыграть со мной удачно, понимаете? Сильные шахматисты могли между собой сделать две-три ничьи и уйти на выходные. А мне приходилось каждую партию играть до конца. 

И я вначале портила хорошие позиции, потому что когда подходили к контролю (контроль — это 40 ходов. После этого можно было отложить партию и доиграть её позже), я начинала спешить, чтобы в хороших позициях закончить партию, не откладывать. И тогда допускала ошибки. 

Представляете, какой был регламент? После откладывания был ужин, и затем надо было два часа доигрывать. Если партия не закончилась, ещё утром доигрывать два часа. Если после этого партия снова не закончилась — не имеет значения — днём уже новая партия. Это невероятная нагрузка, тем более, когда со мной играют до конца. Но хорошо, что такое отношение не продлилось долго, потому что они очень скоро приняли меня в свои ряды, и потом все успокоились. После этого у меня были очень удачные игры. 

В своё время вы вместе с другими сильными шахматистками были настоящими рок-звёздами. А как сейчас вы оцениваете женские шахматы?

Сегодня совершенно другая ситуация. Сейчас подключился к компьютеру — и ты можешь получить любую информацию за секунды. В наше время, чтобы, например, перейти на новый вариант (вариант — серия логически связанных между собой ходов. Например, у ферзевого гамбита может быть несколько вариантов развития. Это и есть «варианты» — прим. ред.), нужно было уделять очень много времени сбору информации. Понимание шахмат было очень глубоким, потому что у каждого что-то было. Хоть один вариант или два варианта, но своё, потому что все всё время были в поисках. Были хорошие тренеры, которые сами искали и находили за доской какие-то новые идеи. И это помогало. Сейчас этого нет.

Конечно, ведущие шахматисты — другое дело. У них помощь всегда есть, они могут пригласить кого-то. И понятно, что сильные шахматисты должны работать отдельно от компьютера, искать что-то новое. Но когда я спрашиваю об этом женщин, они отвечают — не остаётся времени, чтобы потом за доской сидеть и ещё самой искать что-то. Они всё получают от компьютера, и тренеры так же.

Так что компьютер и хорошие вещи делает, и плохие. Компьютер — что это такое? Когда он выдаёт какую-то теорию — это же всё на сыгранных позициях. И если шахматист не будет отдельно потом работать за доской и искать новые идеи, он многое теряет. Если они найдут время и за доской будут искать какие-то идеи, они глубже поймут варианты. И сразу же качество игры повысится. Но они не идут на это, поэтому разница большая. 

Дальше — есть что-то лучше, есть что-то хуже. Сейчас не откладывается партия — это большой плюс. Потому что даже когда мы откладывали партию в хороших, выигранных позициях, всё равно нужно было много нервов отдать — ты не успокоишься, пока не сыграешь отложенную партию.

Компьютер действительно оказал колоссальное влияние на развитие шахмат и на подход и к игре. Но компьютером активно пользуются и женщины, и мужчины. При этом всё равно мужчины сильнее. Почему женщины пока не могут выйти на такой же уровень игры?

А вы назовите мне какой-нибудь вид спорта, где женщины и мужчины абсолютно наравне.

Ну вот сейчас, например, фигурное катание начало развиваться. Уже девушки начали четверные прыгать. Раньше не умели, и говорили, что никогда не научатся.

Есть такие знаменитые сёстры Полгар. Юдит Полгар, например, имела блестящий успех — она очень высокий рейтинг получила в своё время, и с какого-то момента играла только с мужчинами. Но у неё был отличный результат на открытых турнирах, а когда она участвовала в отборочных соревнованиях, то не смогла там добиться успеха. Я объясню, почему. 

В отборочных турнирах (например, к чемпионату мира. — Прим. ред.) каждый, кто играет, выкладывается до конца. Абсолютно всю энергию отдаёт, чтобы хорошо сыграть и достичь того, за что борется, понимаете? На открытых турнирах, конечно, каждый хочет хорошо сыграть, но там нет этой отдачи, как в отборочных. 

Для того чтобы выигрывать партии, только таланта недостаточно. Нужно много элементов в совокупности — это даёт преимущество человеку.

А что это такое? Во-первых, хорошая нервная система, нужна психологическая стабильность. Ну, конечно, талант — это обязательно. Хорошая физическая подготовка. Нужно, чтобы была спортивная злость — хорошо вести борьбу. Потом работоспособность, конечно. 

Когда мальчик рождается, эта борьба уже сидит генетически. Девочка должна это наработать.

Отец сестёр Полгар говорил такую вещь — если есть научные работники-женщины, которые на равных могут бороться с мужчинами в своих достижениях, почему это не касается шахмат? 

Но есть одно но. Дело в том, что там нет никакого спортивного регламента. Если человек хорошо себя чувствует, он будет работать. Хочет унести работу домой — там будет работать. Нет ограничений, полная свобода. А тут регламент. Ты хорошо себя чувствуешь, ты плохо себя чувствуешь — никакого значения не имеет. Всё равно должен выступить.

Плюс женщина выходит замуж, появляется много чего, много проблем. Мужчина все-таки свободнее. Как бы хорошо ни было в семье, всё равно другая отдача совершенно. 

Потом есть ещё физиологические моменты, которые вмешиваются. 

Так что абсолютно нормально, что у мужчин и женщин есть отдельные чемпионаты мира и официальные отборочные турниры к ним.

Назовите трёх ваших любимых шахматисток за всё время.

Я очень уважала югославскую шахматистку Милунку Лазаревич и Александру Николау, румынку, которая потом переехала в Нидерланды, и хорошо дружила с ними. Они были первыми номерами, мы боролись, но при этом очень дружили. 

Очень часто мы с Николау играли в одних турнирах. Организаторы знали, как мы относились к друг другу, и всегда предоставляли нам номера рядом. Мы друг другу помогали, и это нам не мешало, понимаете. 

Вы сейчас занимаетесь шахматами? Принимаете участие в турнирах?

Я принимаю участие в ветеранских турнирах. Играю на чемпионатах Европы и мира. Вы знаете, они все готовятся к моим вариантам, всё же есть в интернете. Но я всё равно продолжаю их играть. Иногда проигрываю — невозможно всё выиграть, — но всё равно эти варианты мне очень помогают, и я продолжаю их играть достаточно успешно. 

Можете посоветовать какие-нибудь хорошие фильмы про шахматы?

Ну я не знаю, про нас сняли много фильмов. Что касается советов… Можно советы для шахматной игры обсуждать. А что для шахматной игры можно советовать? Лучший совет — идите работать. 

А если из художественных вообще — это всё индивидуально просто. В данный момент я люблю остросюжетные книги и остросюжетные фильмы. У меня такой возраст, что это мне доставляет удовольствие, тем более если они юридические. Я очень интересовалась этим в молодые годы. Когда-то со мной опубликовали интервью, где я сказала, что меня привлекают серьёзные юридические книги. И совершенно незнакомые люди прислали две книги с выступлениями ведущих советских юристов о том, как они защищали людей. Очень интересные книги. 

Обычно я смотрю хорошие американские сериалы, но русских тоже много есть. Из всех сериалов на первом месте у меня «24 часа». Восемь сезонов посмотрела, советую. Когда я начинала его смотреть — закончила один сезон за три дня, было много свободного времени. Но если я играю в шахматных турнирах — это всё равно не мешает, потому что там тоже есть отдых, когда можно или читать, или что-то делать.

Обложка: Вика Анистратова