Иногда родители считают, что знают, как именно должна складываться жизнь их ребёнка. Через «не хочу», ссоры, скандалы и даже насилие заставляют заниматься нелюбимым делом. Рассказываем историю нашей читательницы, которая с этим столкнулась.
Мне было пять лет, когда я пошла в музыкальную школу. Сначала мне самой хотелось — видела, как мама играет на фортепиано, и мне нравилось. Поэтому попросила отдать меня заниматься. На тот момент мне казалось, что я вот так сяду и сразу сыграю «Лунную сонату» Бетховена. Я не понимала, что значит учиться играть на фортепиано.
«Я просто хотела, чтобы это всё закончилось»
Первое время мне было интересно заниматься. Всё проходило в игровой форме. Однако мне довольно быстро перестало это нравиться. Мама была зациклена на том, чтобы я была самой лучшей. Она добивалась этого всеми возможными методами, сравнивала меня с другими детьми. Говорила, что сдаст меня в детский дом, что она меня ненавидит и что если бы она знала, что я такой вырасту, то сделала бы аборт.
Всё это сопровождалось битьём головой о фортепиано и прочими действиями и словами, которые окончательно уничтожили мою самооценку. И всё это из-за того, что я в пять лет не могла с третьего раза правильно сыграть мелодию и сразу понять, как нарисовать скрипичный ключ. Вы его видели вообще? Там не такая простая форма для её повторения в пятилетнем возрасте.
Я помню, как в шесть лет после того, как мама в очередной раз на меня наорала и ушла на кухню, я смотрела на открытый балкон и просто хотела с него спрыгнуть. С пятого этажа. Причём я не хотела умирать, я просто хотела, чтобы это всё закончилось.
Мне на самом деле очень повезло с преподавателями. У меня была прекрасная учительница по фортепиано. Она знала, что мне это всё не нравится, и была ко мне максимально лояльна, давала не самые сложные произведения. Несколько раз было, что я просто всё занятие сидела и рыдала у неё в кабинете от безысходности. Она меня успокаивала и поддерживала. Я очень благодарна ей за это. Если бы у меня ещё и преподаватели были жестокими, то, мне кажется, я бы точно вышла из окна.
«Я очень много раз просила родителей разрешить мне уйти»
Иногда мне хотелось прогулять занятия, но я всегда очень боялась. Особенно если говорить об индивидуальных: мало ли преподаватели позвонят и спросят, почему меня не было, и тогда будет скандал. Однако в последний год я частенько прогуливала хор. Как правило, он был в семь часов вечера после сольфеджио и фортепиано. У меня в целом тогда было очень плохое моральное состояние, а учитывая, что я ещё и шесть уроков до этого отсидела... Всё это было тяжело, и скорее хотелось домой.
Из-за музыкальной школы у меня практически не было друзей. У меня в целом всегда были проблемы с социализацией, а тут ещё и музыкальная школа. Когда все одноклассники гуляли — я шла в музыкалку. В субботу дети спят и отдыхают, а у меня занятия с 11–12 часов утра.
Я очень много раз просила родителей разрешить мне уйти. Говорила, что мне это не нравится, что я не хочу этим заниматься. Однако, каждый раз я слышала одно и то же: «ты не научишься доводить дело до конца», «человек должен уметь что-то делать», «ты ребёнок и ничего не понимаешь, потом ещё спасибо скажешь»…
И моё любимое — «раз начала, то надо закончить». Кому надо, я так и не поняла. Точно не мне.
К слову, несмотря на то, что я окончила музыкальную школу, я не довожу дело до конца, если оно мне не нравится. Естественно, я не ухожу посреди рабочего дня, потому что мне надоело. Но я могу абсолютно спокойно бросить какую-либо деятельность (вышивку или рисунок) просто потому, что я не хочу её заканчивать. Спасибо я тоже не сказала.
Когда в седьмом классе я принесла вымученный аттестат, который так нужен был маме, всё, что я услышала, это «молодец». После чего она пошла дальше готовить еду. Будто я не музыкальную школу закончила, а пятёрку по ИЗО получила.
Сожалею, что просто не поставила родителей перед фактом — «мама, папа, больше я в музыкальную школу не пойду». У меня даже в мыслях не было то, что, оказывается, родителям можно и даже нужно перечить.
«Моя самооценка была полностью уничтожена»
Что я чувствовала все эти девять лет? Постоянное чувство безысходности и ощущение, что всем безразличны я и мои желания. Не нравится? Плохо себя чувствуешь? Хочешь чего-то другого? Да мало ли чего ты хочешь, иди делай и не выдумывай, ничего не знаю.
Сейчас мне очень нравится фортепианная музыка. Когда я её слышу, понимаю, как долго нужно сидеть за инструментом, чтобы сыграть тот или иной момент. Мне кажется, если бы мама не применяла ко мне столько насилия, связанного с музыкой, есть вероятность, что мне бы нравилось играть на фортепиано. Я пыталась разбирать разную музыку после того, как выпустилась, но поняла, что не могу. Просто не могу.
Моя самооценка была полностью уничтожена. Когда мама говорила, что сдаст меня в детский дом, — я ей верила. Когда она говорила, что ненавидит меня и «за что мне такое наказание», — я ей верила. Мне казалось, что я делаю всё не так. Я считала себя никчёмной и тупой. Я ненавидела себя и свою жизнь, хотела перестать существовать.
Этот «детский дом» очень долго преследовал меня. В отношениях с молодым человеком у меня был безумный страх, что меня бросят, хотя не было никаких предпосылок для этого.
В седьмом классе я начала ходить к психологу. Уже в девятом — пошла в детский ПНД, в котором мне диагностировали депрессию. Сейчас мне 22, и я всё ещё хожу к психологу. Мне удалось проработать очень много комплексов и поднять самооценку. Это было тяжело, и я вложила в это много сил. Я всё ещё могу чувствовать неуверенность в себе, иногда у меня падает самооценка. Но в целом я научилась с этим справляться. Есть люди, которые мне помогают.
Ещё одна проблема, с которой я столкнулась, — я долгое время не знала, чего я хочу. У меня не было интереса к жизни. Я не понимала, действительно ли я чего-то хочу или нет. Мне до сих пор часто сложно себя чем-то занять, потому что всё детство мою деятельность выбирали родители. Я не умею себя развлекать, мне тяжело это даётся. Но я работаю над этим.
Сейчас мы с родителями хорошо общаемся. С тех пор как я поступила в колледж, они от меня отстали и дали больше свободы. Самое неприятное то, что они думают, что всё делали правильно. Мама говорит, что если бы она меня не била, неизвестно, что бы из меня выросло. Однако я уверена в том, что можно было бы обойтись и без этого. Я понимаю, что мои родители хотели как лучше и что они делали всё, что могли. Я всё равно их люблю. Но в моей голове всё ещё всплывают разные детские воспоминания, из-за которых я чувствую обиду. Мне кажется, я никогда не смогу окончательно отпустить эту боль. Мне просто нужно научиться с ней жить.
