Когда-нибудь задумывались, сколько стоит циркуляция воды в морях и океанах? Насыщение планеты воздухом? Опыление пчёлами растений? Некоторые учёные считают, что человек может восполнить любой вред, нанесённый природе, путём замещения. А автор книги «Мир после нас» Майя Гёпель уверена, что это не так. Гёпель — доктор экономических наук, социолог и исследователь. Она приводит конкретную стоимость услуг природы и считает, что полезнее и дешевле для человека будет изменение отношения к ресурсам планеты. Мы публикуем отрывок из главы «Природа и жизнь».
В 1983 году ООН создала комиссию, которой предстояло обсудить, каким образом наше экономическое развитие сочетается с планетарными границами. Через четыре года был издан доклад, составленный под руководством тогдашнего премьер-министра Норвегии Гру Харлем Брундтланд, поэтому он известен как «Доклад Брундтланд», — в нём впервые были сформулированы те принципы, на которые должна ориентироваться экономическая деятельность человека, если мы хотим сделать её устойчивой. В основу документа была положена идея о создании простых ориентиров, необходимых для восстановления нормального хода вещей. Дело в том, что уже тогда всё начало идти вкривь и вкось.
Определение, выработанное комиссией, станет краеугольным камнем всех последующих соглашений об окружающей среде. Оно очень простое: «Устойчивым является такое развитие, при котором удовлетворение потребностей нынешних поколений осуществляется без ущерба для возможностей будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности».
При этом были сделаны два важных уточнения: потребности бедных должны стоять на первом месте, а также необходимо следить за тем, чтобы социальное и техническое развитие не нарушало регенеративные природные циклы. Таким образом, был заложен фундамент для нового мышления.
Но в том же 1987 году американский экономист Роберт Солоу получил Нобелевскую премию за своё понимание экономического роста, которое предполагало не только использование научно-технического прогресса как двигателя экономики, но и включало понятие взаимозаменяемости природного капитала. Звучит сложнее, чем понятие устойчивой экономики, но на самом деле здесь всё очень просто. Эта теория разворачивает все попытки решить проблему в противоположном направлении.
Взаимозаменяемость природного капитала означает, что можно изъять из природной системы любой отдельный элемент и заменить его искусственным.
По мнению Солоу, если человек разрушает природу, то это не катастрофа и даже не ошибка, он просто должен заменить её с помощью техники, и всё будет прекрасно. Сделать зелёное серым. Так было переосмыслено второе условие «Доклада Брундтланд»: речь больше не идёт о том, как включить социальные и технические процессы в естественный мир, не разрушая его восстановительных циклов. Теперь нам следует просто всё больше и больше заменять природу.
Говоря сухими словами самого Солоу: «Пока природные ресурсы можно легко заменять другими факторами производства, то, в принципе, никакой проблемы не существует. Мир может существовать практически без природных ресурсов, поэтому их истощение — это только достижение, а не катастрофа».
Когда я это в первый раз прочитала, то не могла прийти в себя.
И за это дали Нобелевскую премию?
Такие влиятельные институты, как Всемирный банк, переняли этот подход и оказывают всяческую поддержку тем странам, где благодаря эксплуатации природного капитала что-либо строится или вырабатывается. Это называется принципом «настоящей экономии», и в соответствии с ним исчезновение тропического леса больше не проблема, если только люди получат прибыль благодаря произведённым в результате товарам и услугам. Ведь единственные параметры экономики — это деньги и цена. А насколько созданный людьми заменитель сможет стать частью природного цикла — об этом судить по количеству денег невозможно. Однако вопрос о том, насколько хорошо просто разрушать всё живое до тех пор, пока мы в состоянии сооружать машины для этого, очень редко обсуждается представителями якобы нейтральной экономической науки.
Хочу отметить, что взгляды Солоу представляются мне самонадеянными и в основе своей оторванными от естественно-научных знаний, а вот взгляды, выраженные в «Докладе Брундтланд», — вполне жизнеспособными. Но что интересно, предложения Солоу и Брундтланд — как часто бывало в истории — изначально просто отражали два разных взгляда на мир. Просто два соображения о том, как строить наше будущее. Продолжать как обычно, только в ещё больших масштабах. Или же что-то в корне преобразовать. Изменить свой взгляд на мир, и мир тоже изменится. Две эти идеи предоставляют нам выбор. И этот выбор всё ещё не сделан.
Догадываетесь, какой взгляд сильнее распространился после их столкновения в 1987 году?
Тогда мы можем вернуться к разговору о механических пчёлах.
Опыление растений насекомыми можно понимать как услугу, оказываемую человеку природой. В пересчёте на деньги Федеральное ведомство по охране природы Германии оценивает эту работу в 150 млрд евро в год. Эта сумма превышает общую годовую прибыль компаний Apple, GoogleAlphabet, Facebook* и Microsoft. Другие услуги, которые экосистемы оказывают людям, включают также очистку и циркуляцию воды, снабжение воздухом и питательными веществами, защиту от штормов и наводнений и рекреационную ценность природных территорий. Денежную стоимость всех экосистемных услуг сложно оценить — это значит попытаться выяснить, какова экономическая ценность природы для нашей жизни в сравнении с изобретёнными человеком способами создания ценности.
Стоит, наверное, также спросить себя, насколько дорого нам обойдётся выполнять всё это самим. Не говоря даже о том, сможем ли мы вообще это сделать.
Сумма, полученная в результате исследования, проведённого в 2014 году группой учёных под руководством Роберта Констанцы, так огромна, что можно не обращать внимания на некоторые отклонения в ту или иную сторону.
К 2007 году природа оказывала людям экосистемные услуги примерно на сумму от 125 трлн до 145 трлн долларов в год. Это очевидно больше, чем весь ВВП мира, то есть совокупная стоимость всех товаров и услуг, которые каждый год производят люди на планете.
В 2018 году мировой ВВП составил 84 трлн, а в 2007 году он был равен примерно 55 трлн долларов.
Ущерб от потери экосистемных услуг между 1997 и 2011 годами оценивается примерно в сумму от 4,3 трлн до 20,1 трлн долларов. Если мы сравним прирост ВВП и экономический эффект от разрушения экосистем, то получим отрицательный результат.
Хотя значение экосистемных услуг для устойчивого использования ресурсов, обеспечения человека всем необходимым и поддержания высокого качества жизни огромно, мы получаем их от природы практически бесплатно. Нам не надо ничего изобретать и развивать, не надо оплачивать работу людей и машин. Поэтому роль природы не вносится в в бухгалтерские ведомости, а в экономике тому, что не имеет стоимости, что нельзя подсчитать, просто не придаётся достаточного значения.
Мы оцениваем отдельные элементы, разные виды сырья, которые получаем от Земли: кубические метры древесины или граммы железа. Но никаких действующих методов оценки регенеративных и деструктивных механизмов очищения воды и воздуха, распространения пыльцы и семян, поглощения углерода и сохранения пищевых цепей и биоразнообразия, не говоря уж о понимании этих процессов, у нас нет. Вам не кажется странным противопоставление охраны природы и успешной экономики?
Треть мирового урожая сельскохозяйственных культур зависит от существования насекомых-опылителей. Но для таких компаний, как Walmart, значение имеет только возможность предлагать покупателям товары как можно дешевле, и поэтому они не обращают внимания на ущерб, который наносит окружающей среде промышленное сельское хозяйство, способное обеспечить самые низкие цены. К счастью, всё чаще начинают обращать.
В последние годы Walmart пытается соответствовать принципам устойчивого развития. Они модернизировали свой парк грузовиков, снизили энергопотребление холодильных установок, минимизировали количество упаковки и тем самым существенно сократили выбросы углекислого газа. Когда компания начала устанавливать на крышах своих огромных супермаркетов солнечные батареи, она превратилась в крупнейшего генератора солнечной энергии в США. В ассортимент были включены экологически чистые продукты, в результате чего Walmart сразу же стал крупнейшим в мире потребителем органических молока и хлопка.
Кажется, это история выдающегося успеха, правда? Если такой гигант стремится к ответственной экономической деятельности, то, наверное, вся система поворачивается в сторону устойчивого развития. Можно подумать, что так оно и есть. Но из-за таких экономических концепций, как рост, производительность и прибыльность, о которых я буду писать и которые буду переосмыслять в этой книге, этого не произошло. Ни с самой компанией, ни с рынком молока и хлопка.
Walmart не стал самой большой сетью экологических магазинов в мире. Вместо этого он принялся разрабатывать идею механических пчёл. Могут ли дроны действительно действовать как пчёлы — эксперимент по меньшей мере рискованный. Amazon пока не может обойтись без людей, потому что роботы действуют ещё недостаточно хорошо. А миниатюрная электроника не настолько устойчива, как самовоспроизводящиеся биологические пчёлы. Кроме того, все эти созданные людьми механические заменители нуждаются в энергии, которая также должна быть предоставлена им людьми. А сегодня речь как раз идёт о том, чтобы снизить потребление энергии и тем самым обуздать изменение климата.
Пчёлы генерируют собственную энергию благодаря питанию. Они питаются цветочной пыльцой и мёдом, который сами и делают. Растения получают свою энергию в результате фотосинтеза, функционирующего без всякого человеческого вмешательства и не наносящего никакого вреда другим услугам, оказываемым нам экосистемами.
Мне очень жаль, господин Солоу, если мы сведём все этические вопросы и нравственные решения только к выживанию «команды человека»: создание будущей экономической системы, полностью зависящей от созданных людьми механизмов и источников энергии, — с точки зрения устойчивости это чистое безумие.
Почему бы просто не сохранить то, что даровано нам природой, которая владеет разнообразными способами самообеспечения энергией и саморегенерации? Мы уже сегодня можем понять, какие методы растениеводства ведут к уничтожению настоящих пчёл.
Что должно быть на повестке дня при обсуждении инноваций, способствующих поддержанию жизни? Дроны или преобразование сельскохозяйственных практик, цепей поставок и принципов землепользования?
В нашем отношении к природе проявляется вся самонадеянность человеческой экономики. Если человек подчиняет природные системы своим нуждам, они становятся более уязвимыми,
их разнообразие сокращается, а стабилизация требует огромных затрат. Созданные человеком системы неустойчивы и обречены на крах, если только мы не научимся их восстанавливать.
*Деятельность Meta Platforms Inc. и принадлежащих ей социальных сетей Facebook и Instagram запрещена на территории РФ.