Что такое феминистское образование и как его получить: интервью с проектом FEM TALKS

FEM TALKS — образовательный проект о феминизме. Это лекторий, подкаст и большой курс «Алфавит феминистской теории», где каждой букве русского алфавита соответствует понятие из сферы феминизма: например, на букве «П» слушатели узнают больше про патриархат, а на букве «Р» — про репродуктивный труд.

Инициативу придумали три девушки: Лана Узарашвили, Катерина Денисова и Настя Красильникова. Они рассказали, зачем нужны лекции о феминизме, почему женский взгляд необходим современной науке и с чего начать, если хочешь узнать о неравенстве больше.

Зачем России феминистское образование?

Катя: Необходимо не только феминистское образование, а в принципе разный взгляд на науку. Образование в России, особенно государственное, находится под сильным давлением. Сегодня нам диктуют одну линию, где мы, например, очень ограничены в представлении истории. Учебники обществознания тоже оставляют желать лучшего: взгляд на общество и семью соответствует государственной оптике и игнорирует другие точки зрения.

Настя: Феминизм ставит под вопрос классическую науку с её критериями объективности, говорит, что объективность — это социальный конструкт и в гуманитарных науках её достичь невозможно. Все исследователи стоят на определённых позициях и ограничены рамками своего опыта. Зачастую наукой занимаются довольно привилегированные люди, и выходит, что именно их опыт выдаётся за общий. Феминистки подчёркивают, что это не так.

Лана: Чаще всего в науке слышна риторика «Жизнь устроена вот так», а мы говорим: «Я переживаю это на своём опыте таким образом, но ваш случай может отличаться».

Это работает со всеми областями знания, даже математикой и медициной? Мне сложно представить, что, скажем, хирурги будут рассуждать в духе: «обычно такие операции проводят на черепе, но у всех разный опыт, можем сделать надрез и на руке».

Настя: Смысл не в том, что ни на один вопрос нет правильного ответа. Мы лишь подчёркиваем, что люди могут обладать разным опытом, и это нельзя игнорировать. Если возвращаться к примеру с хирургом, очевидно, что есть определённые гайдлайны, которым следуют медики, но также очевидно, что у каждого хирурга свой опыт. Чтобы провести операцию хорошо, можно использовать разные подходы.

Феминистское знание как раз отстаивает эту множественность, потому что признание лишь одного опыта — как правило, маскулинная позиция. Патриархальное общество, в котором мы живём, строится на идее, что опыт белого мужчины — универсальный: «я — норма, а если вы думаете иначе, значит, вы ненормальные».

Получается, феминистское знание позволяет взглянуть на проблемы общества шире и обогатить науку другим опытом.

Расскажите про FEM TALKS. Как родился проект?

Лана: Мы сделали то, чего очень не хватало нам самим как студенткам гуманитарных факультетов. Катя и я учились на философском факультете МГУ, Настя на политфаке. Как-то Катя устраивала научную секцию про гендерные исследования в философии. Там мы встретились, а потом решили вместе сходить на событие уже на Настином факультете. Все мы были феминистками и чувствовали себя одиноко в академической среде: преподаватели отзывались о феминизме снисходительно.

Снисходительно — это как?

Настя: Ну, самая классика — то, как на парах представляли Симону де Бовуар: о ней говорили как о жене и подруге французского философа Сартра, а не как о самостоятельной единице, оригинальной мыслительнице и писательнице. Женщин-теоретикесс вообще практически не было в нашей программе. И мы решили, что нам стоит сделать что-то своё — дискуссионную площадку, где можно было бы приглашать эксперток и обсуждать феминизм с разных сторон. Мы начали проводить небольшие конференции: про критику науки, феминизм и искусство, национальный вопрос, психотерапию.

Со временем делать мероприятия в МГУ стало неудобно из-за бюрократических проволочек: нужно было заранее согласовывать список слушателей, чтобы их пропустили в здание, договариваться о месте проведения, плюс наш корпус находился довольно далеко от метро.

И мы стали делать ивенты в Библиотеке иностранной литературы, где работает Катя. Вслед за ивентами подтянулись соцсети, мы стали вести Вконтакте, Instagram*, записывать подкасты.

Лана: Несмотря на географическое неудобство, на наши первые ивенты приходили до 100 человек. Тех, кто имел отношение к МГУ, было всего процентов десять — университетские люди нами не интересовались. Зато события привлекали много внешней аудитории. Вообще люди, которые работают в академической среде, часто не относятся к феминизму всерьёз.

Настя: Когда ты пишешь научную работу про феминизм, все считают нужным тебя поучать. Моя работа была посвящена концепции марксистского феминизма Александры Коллонтай, и один преподаватель перед защитой диплома назвал меня «наша феминисточка». Было не слишком приятно.

Получается, FEM TALKS должен был противостоять сексизму в академической среде?

Лана: Более того, мы специально начинали в МГУ, чтобы люди перестали бояться говорить о феминизме на уровне своих дипломов и исследований.

Катя: Тут стоит добавить, что вуз не был полностью инфернальным — там есть и хорошие люди, которые поддерживали фем-дипломы. У меня была тема про западную феминистскую теологию. Когда я защищалась, то один преподаватель начал меня валить, но остальные встали на мою сторону, и я спокойно вышла из аудитории с пятёркой. При этом на кафедре Ланы девочку с фем-темой загнобили: студентку отправили домой с тройкой.

Что представляет собой FEM TALKS сегодня?

Лана: Помимо ивентов, это онлайн-площадки, где мы публикуем переводы англоязычных феминистских текстов и как можно доступнее объясняем сложные концепции фем-теории. Большинство исследований выходит на английском языке, а потому с ними могут ознакомиться не все — мы решаем эту проблему.

Катя: Ещё у нас есть подкаст. Мы начали записывать его на коленке у меня на кухне, говоря втроём в один микрофон. Первый выпуск мы посвятили феминистской урбанистике, которой занимается Настя. И он почему-то завирусился: нас тут же начали звать на интервью, спрашивать о продолжении. Сегодня подкаст — одно из любимых направлений у наших подписчиков: мы стараемся глубоко разбирать темы и прикладываем в описание списки литературы, доходящие до 20 пунктов. Темы самые разные: ментальное здоровье, колониальность, есть даже эпизод про Гарри Поттера.

Ещё у вас есть курс «Алфавит феминистской теории». Зачем он нужен и почему именно алфавит?

Настя: Нам хотелось сделать базовое интро в феминистскую теорию. Оно очень удачно ложится в этот формат, к тому же появляются ассоциации с азбукой, знакомством, началом чего-то нового.

Каждой букве посвящён определённый термин, который мы разбираем сначала на лекции, потом на семинаре. «А» — андроцентризм, «Б» — бинарная гендерная система, «В» — власть, «Г» — гендер и так далее. Мы начинаем с базовых понятий, а заканчиваем более сложными. Сейчас идёт третий набор курса.

Лана: Противники феминизма часто говорят про новые термины «напридумывали словечек». Наш алфавит показывает, что за каждым таким «словечком» стоит огромный пласт дискуссий, теорий, разработок, и погружение во всё это — важный шаг, который помогает преодолеть свои языковые привычки и установки мышления. То, как мы говорим и какие используем термины, определяет наше мышление.

Кто ваши ученицы и есть ли ученики?

Катя: Ученики-мужчины есть. Вообще наш курс для всех, кто интересуется феминистской теорией. Часто записываются журналисты, которые хотят понять, как корректнее затрагивать гендерные вопросы в своих текстах. Есть участники из сферы благотворительности — например, на последний курс пришла девушка из проекта «Ночлежка». В социальной работе важно учитывать проблемы, с которыми сталкиваются женщины.

Лана: Приходят и люди из других сфер: были мамы в декрете, менеджерка по продажам в «Перекрёстке», парень, который работает в техподдержке. У всех этих людей есть интерес к феминизму и желание обсудить его. Мы стараемся сделать курс понятным и доступным для всех.

В спорах о феминизме часто говорят: «учите матчасть». Что можно назвать матчастью в феминизме? Есть какой-то обязательный список литературы?

Катя: Это сложный вопрос. Я убеждена, что какой-то единой матчасти в феминизме нет. Сам призыв «учите матчасть» звучит как гейткипинг, то есть представление, что для принадлежности к определённой группе, например к феминисткам, надо обладать определённым знанием. Это не совсем так: чтобы начать рассуждать о феминизме, достаточно разделять принципы равноправия, свободы и справедливости, а знания со временем придут.

Лана: У меня другой взгляд: просто сесть и разложить всё о феминизме по полочкам в своей голове, не обращаясь к внешним источникам и литературе, довольно сложно. Я уверена, что нужно постоянно углублять свои знания в этом вопросе. Но какой-то обязательной матчасти и правда нет: просто стремитесь узнавать больше о положении женщин в обществе, изучайте феминистскую литературу.

С чего бы вы посоветовали начать, чтобы разобраться в вопросе?

Настя: Например, с базовой книжки «12 лекций по гендерной социологии» Елены Здравомысловой и Анны Тёмкиной. Там приведены разные исследования на тему гендера — неплохое интро для погружения в тему.

Лана: Мне нравится книга «Гендерная теория и искусство. Антология: 1970–2000». Там много текстов не только про искусство, но и про разные феминистские подходы.

Катя: Я начала погружение в фем-теорию с книги «Политическая теория феминизма. Введение» Валери Брайсон: это хороший экскурс в историю вопроса. Плюс есть ссылки на литературу, с которой можно продолжить изучение.

Здорово, когда активистки обучают друг друга и поддерживают. Назовите три российских феминистских проекта, которые вам нравятся.

Катя: Я бы хотела выделить проект наших подруг «Волшебный институт феминистских исследований». Они собирают ссылки на разные гендерные исследования, которые провели на постсоветском пространстве. Феминизм часто воспринимают как «насаждение Запада», но движение за права женщин в России имеет собственные особенности и не всегда вдохновляется западными представлениями. 

Настя: Я могу назвать «Феминитив» — это калининградский проект. Важно смещать феминистскую повестку с Москвы и Питера в сторону регионов. «Феминитив» — центр, где ведут психологические консультации для выгоревших женщин, лекции и мастер-классы, которые помогают бороться с синдромом самозванки.

Лана: Мне нравится проект Agasshin — это бьюти-зин об этнических меньшинствах в России, который репрезентует неславянскую внешность. Они берут интервью у разных девушек и показывают разный этнический опыт. К сожалению, многие люди не осознают, что Россия — многонациональная страна, и, например, когда стало известно, что на «Евровидение» поедет Манижа, мы столкнулись с расистской ксенофобной реальностью. Этот проект показывает, что российские женщины — разные.

Фото на обложке: Никита Прокофьев

*Деятельность Meta Platforms Inc. и принадлежащих ей социальных сетей Facebook и Instagram запрещена на территории РФ.