Настя окончила бакалавриат Высшей школы экономики и получила право на бюджетное место в магистратуре. В Москве у неё была налажена жизнь и уже начала складываться карьера. В какой-то момент она решила бросить всё и уехать в Берлин — волонтёрить. Вместо обещанного программой места в музее её определили в центр для людей с инвалидностью. А это большая ответственность, и первое время Настя даже думала отказаться. Настя рассказывает, как проходила адаптация и чему её научила работа в Центре.
Как я на это решилась
В январе 2022 года мне казалось, что я живу свою лучшую жизнь. Я закончила год психотерапии, стажировалась в спортивном медиа. У меня были друзья, учёба, тусовки, свидания и полная уверенность в том, что впереди яркий интересный путь, а самое сложное я уже прошла — поступила на бюджет и уехала из маленького города, адаптировалась в Москве, стала самостоятельной. Потом наступил февраль, и я поняла, что планы придётся поменять.
Летом того же года я три недели в составе международной команды волонтёров организовывала фестиваль культуры и музыки рядом с Бордо. Тогда я узнала, что существуют годовые волонтёрские программы за рубежом — тебе предоставляют жильё, оплачивают дорогу и дают карманные деньги, чтобы ты год занимался социально значимой деятельностью, например работал в школе или музее. Впереди был 4-й курс. У меня было два варианта, как уехать за границу: учёба и волонтёрство. К тому моменту я сильно выгорела в учёбе и понимала, что мне нужен gap year, магистратура убила бы во мне всё желание жить. К тому же я не хотела напрягать семью финансово: для учёбы в Германии нужен блокированный счёт с 12 тысячами евро, и пополнять его нужно каждый год. Родные были готовы мне помочь, но я встала в позу — не хотела терять финансовую самостоятельность, которая была у меня в Москве. Когда ты с 17 лет не просишь деньги практически ни на что, не хочется делать это в 22. А ещё волонтёрам бесплатно делают визу, и мне не пришлось бы никому доказывать свою состоятельность.
Мне очень хотелось, чтобы моя работа на что-то влияла. Гуманитарная деятельность оказалась для меня слишком замкнутой. Ты часами изучаешь устройство книги, обнимаешься с ноутбуком и не видишь людей. Пишешь работу, и всё — от её наличия в мире не меняется примерно ничего. Я смотрела на неплохо написанные курсовые и эссе и чувствовала, что всё это «слова, слова, слова», которые не помогают никому. Так я поняла, что после учёбы хотела бы сменить картинку и заняться волонтёрством.
Как я нашла волонтёрскую программу
Для участия в международном волонтёрстве нужны принимающая и отправляющая организации. Принимающая организация — та, которая даёт волонтёру работу за рубежом, отвечает за него, помогает с визой. Отправляющая организация должна находиться в России, и именно с ней свяжутся, если с волонтёром что-то случится или он плохо будет выполнять обязанности.
Найти программу было сложно, потому что многие принимающие организации не представляют, как долго сейчас ждать получения визы в России. Иногда на проект, который начинается в сентябре, набор волонтёров открывают в июле, и очевидно, что выехать из России так быстро не получится.
В начале января 2023 года я увидела описание проекта от немецкой организации: искали 12 человек, которые будут работать в музеях в Германии, а ещё преподавать немецкий беженцам или заниматься социальной работой. Я сразу поняла, что это «моё»: мне очень интересна мемориальная культура, вместе с историей Второй мировой войны и оккупации это были мои любимые предметы в институте. Я заполнила заявку, которая состояла из развёрнутых ответов на вопросы об историческом прошлом, мотивации и жизненных ценностях, и уже в феврале меня пригласили на собеседование. 15 марта 2023 года я получила офер.
В конце апреля я подала документы на визу. Тогда в России работало только два консульства Германии, и поэтому я ждала визу четыре месяца. Я чувствовала себя смертельно больной: окружающие разговаривали со мной так, как будто я уже не здесь. Или постоянно спрашивали о моих планах и ожиданиях, а я переживала, дадут ли мне визу вообще.
Уезжать было очень сложно. В Москве моя жизнь была уже налажена: мне повезло, и, благодаря моей тёте, мне было где жить, у меня прекрасные друзья, которые постоянно были готовы мне помочь. Что бы ни случилось, я знала, что никогда не останусь с проблемой один на один, меня выручат в любой беде, будь то сломанная кровать, отключение горячей воды или разбитое сердце. Я разрывалась, хотя и понимала, что при желании всегда могу вернуться.
Даже сейчас я не могу сказать, что уехала навсегда, я не дельфийский оракул и не знаю, как будут складываться обстоятельства дальше.
Я готовила квартиру к сдаче, собирала вещи и чувствовала себя героиней чеховского «Вишнёвого сада»: я прощалась с прошлым, с местом, где жила четыре года, которое обставила под себя и где чувствовала себя собой. Когда я ездила в родной город, я понимала, что хочу домой в Москву. Мне предстояло собственными руками отказаться от найденного дома и пойти навстречу неизвестности.
Моя работа
Я работаю ассистентом для людей с инвалидностью в Берлине. Это было неожиданно — в своих глазах я была идеальным кандидатом на позицию в музее или мемориальном комплексе: оконченное гуманитарное образование, междисциплинарный бэкграунд, да и просто интерес к музейному делу. Было сложно принять то, что я больше не буду заниматься интеллектуальной деятельностью. Хотя я от неё устала, я привыкла, что меня оценивают только по достижениям в ней. Я согласилась, потому что хотелось определённости: на меня давили два диплома с правом поступления в магистратуру без экзаменов, куда я не хотела, и все спрашивали меня, пойду ли я учиться дальше. Честно, даже за пару месяцев до начала волонтёрства я думала отказаться — мне казалось, что я сойду с ума и умру от скуки одновременно, пока буду кормить людей завтраком и ходить с ними гулять. Будем честными: большинство представляет себе социальную работу как что-то грустное и гнетущее, и я не была исключением. Сложно быть полной надежд, когда все вокруг говорят тебе: «И ты поедешь туда с твоими-то мозгами!» — и заранее настраивают тебя на негатив. Я решила рискнуть и сказала себе, что уеду обратно, если мне не понравится.
Работа оказалась намного лучше моих ожиданий! Во-первых, люди, с которыми я работаю, могут ходить и говорить. Во-вторых, они не требуют ухода и могут обслуживать себя самостоятельно. Если бы это было иначе — это не было бы проблемой, это просто сделало бы работу сложнее и требовало бы дополнительной подготовки к ней. Возможно, для этого бы понадобилось специальное образование, и это не была бы подходящая позиция для волонтёра. Моя задача — предоставлять людям дневную занятость. В Германии люди с инвалидностью работают, а к нам в центр приходят либо те, кто уже на пенсии, либо те, кто не могут справиться с адаптированной работой. Поэтому я работаю как с теми, кому 80, так и с теми, кому 24. Всего в нашем центре около 30 человек.
Суть моей работы — делать что-то не вместо людей, а вместе с людьми.
Первый месяц было очень сложно: казалось, что я занимаюсь какой-то ерундой в сравнении с соседями (я живу в квартире с ещё четырьмя волонтёрами, которые уже начали составлять концепции экскурсий по музеям). Коллеги постоянно спрашивали меня, чем я хочу заняться с подопечными, а я ничего не могла ответить: я привыкла делать не то, что я хочу, а то, что надо, — в универе никто не спрашивает тебя, хочешь ли ты делать домашку по немецкому. Я поняла, что вообще не знаю, что я люблю. Попробовала испечь шарлотку: я так боялась, что кто-нибудь отрежет себе палец, пока будет резать яблоки. Оказалось, что объяснять рецепт на третьем для себя языке не так-то просто, особенно если у людей ограниченные когнитивные способности. На подстраховке была коллега, но ничего не случилось, и я выдохнула.
Со временем я выяснила, что люблю объяснять, ходить гулять, печь, готовить, рисовать, делать открытки. Я даже научилась плести из бисера и научила этому подопечных! Когда одна бабушка сама сделала бусы с цветочками, я чуть не расплакалась: меня тронуло, что она смогла меня понять, несмотря на то что ей сложнее. Не каждый здоровый человек сможет это сделать. Я расслабилась и начала получать настоящее удовольствие от работы.
Периодически у нас проходят мероприятия. Так, раз в две недели мы организовываем тематические кафе, куда могут прийти работники центра или другие его жильцы и посетители или их родственники и купить выпечку и кофе. Очень важно, чтобы люди, несмотря на инвалидность, понимали, что такое деньги, зачем они нужны, как ими можно распоряжаться. Ещё у нас была зимняя ярмарка и летний фестиваль — в Германии очень популярны большие уличные праздники, но наши подопечные не могут до них добраться, поэтому мы стараемся сделать для них что-то похожее. Подготовка к ним забирает много времени и сил, но всё это окупается, когда ты видишь счастливые улыбки людей.
Что я поняла за год
Работа с людьми с инвалидностью научила меня быть более гибкой и уметь импровизировать. Я привыкла, что мои действия всегда дают предсказуемый результат, но здесь один плюс один не равно два. Я научилась ориентироваться в процессе и придумывать выходы из сложных ситуаций, а не паниковать. Если кто-то из коллег заболел, я всегда могу перехватить задачу и провести активность, которую они планировали, и, в свою очередь, всегда могу рассчитывать на их помощь.
Ещё я поняла, что, даже несмотря на инвалидность, людям нужна самостоятельность. Нельзя защитить их от всего, ровно как и нельзя просить человека с тремором рук резать овощи — правда где-то посередине. Ассистенты всегда находятся рядом, но наша задача — объяснить, что нужно делать, и помогать с трудностями в процессе.
В Германии у меня язык не поворачивается называть людей с ограниченными возможностями таковыми: они живут полной жизнью, могут жить отдельно от семей в специальных квартирах, куда приходят ассистенты. Они влюбляются и создают пары (в Германии есть аналог Тиндера специально для людей с инвалидностью), ходят на дискотеки и в кино, ездят в путешествия, ходят на праздники и красят ногти. Однажды меня спросили, не тяжело ли морально наблюдать за угасанием жизни. Но ведь это не так!
Я вижу, что за пределами установленной «нормы» есть жизнь, да, немного другая, но не менее полноценная (даже у меня меньше драмы, чем у моих подопечных!)
Да, люди, с которыми мы работаем, периодически умирают, но это происходит в любви и заботе, а ещё можно сказать, что они по-настоящему жили, а не существовали лишь в рамках своего заболевания.
И конечно же, такая работа наполняет каждый день смыслом. Я прихожу домой и понимаю, что сегодня помогла кому-то и сделала чей-то день интереснее и веселее. В эмиграции особенно остро ощущается одиночество, и поэтому особенно ценно иметь место, где тебя всегда ждут. Когда ты возвращаешься из отпуска, тебе говорят, как по тебе скучали, а когда уезжаешь, тебя обнимают и говорят, что будут ждать.
Что я могу посоветовать тем, кто хочет переехать
Главное — не уезжать в никуда: важно, чтобы на новом месте у вас с самого начала была занятость, будь то учёба или работа. Поиски чего-то уже по прибытии могут фрустрировать, это добавляет неопределённости в жизнь, в которой и так нет ничего стабильного. Когда ты не знаешь, где теперь чинить обувь и покупать овощи, фиксированная деятельность помогает не сойти с ума. Да, сейчас я плачу, потому что не могу прийти на день рождения лучшей подруги, но завтра в восемь утра я должна быть на работе и делать своё дело, поэтому иду спать.
Если вы хотите участвовать в волонтёрской программе, постарайтесь найти проект, который вам понравится. Да, мне повезло, хотя мои ожидания не оправдались, но не всё можно полюбить насильно, даже если это гарантирует долгосрочную визу. Иногда переступить через себя не получится, и это обострит и без того не всегда весёлые будни в новой стране.
Очень важно либо ехать в страну, где вы знаете язык, либо начинать учить его заранее или как минимум по приезде. Я учила немецкий четыре года, и всё равно поначалу мне было тяжело. Я хотела включить стиральную машинку и поняла, что не понимаю ни одного слова на дисплее! Конечно, во многих городах, в том числе и в Берлине, почти все говорят на английском, но знать национальный язык важно как минимум из уважения к принимающей стране, как максимум потому, что так вы будете в контексте.
Думаю, ещё важно заранее готовить себя к мысли о том, что в новой стране всё начинается с нуля. Это осознание в любом случае болезненно ударяет на месте, и тяжело признать, что теперь тебя никто не знает, и не тебе предлагают работу, а нужно её искать, как и то, что идти на контакт тебе придётся первому. Мне до сих пор непривычно: всю жизнь я была умницей-отличницей и поправляла ударения в речи у родных, а теперь неправильно склоняю прилагательные и путаю церковь и вишню (они различаются всего лишь одним звуком!)
Несмотря на то что я люблю свою работу, я понимаю, что могу больше. Мне по силам не только быть рядом с людьми, но и придумывать что-то. Я не скучаю по филологии, но интеллектуальной нагрузки мне не хватает. Придётся переучиваться и заново идти в бакалавриат. Филологам тяжело искать работу за границей: становится чуть легче, когда я думаю, что это возможность подарить себе fresh start.
Меня очень вдохновляет местная молодёжь, которая спокойно учится до 30 лет, набивает шишки и пробует новое.
В сравнении с ними я уже в 21 год чувствовала себя уставшей от жизни тётенькой, которая еле унесла ноги от прошлой жизни. Мне очень хочется почувствовать себя такой же свободной, как они, и наконец расслабиться. Поэтому здорово общаться с местными: видишь, что можно жить и думать иначе, и наконец понимаешь, в каких моментах проблематично твоё мышление. Мне очень повезло, и с сентября я буду трудоустроена в том же центре, где сейчас являюсь волонтёркой. Мой план — постараться накопить половину денег на блокированный счёт и, конечно, продолжить открывать для себя Берлин.
А ещё на новом месте очень важно обрастать рутиной. Ходить в спортзал по расписанию, заранее планировать выходные, путешествия и выбираться в новые места почаще. Конечно, я ещё не до конца «своя» в Берлине, и впереди у меня большой путь адаптации и другие сложности, но уже сейчас я могу сказать, что очень счастлива, что всё сложилось именно так. То, что я собиралась терпеть, неожиданно принесло мне много удовольствия и подарило осознание собственной важности. Очень хочется верить, что впереди, помимо трудностей, будут и яркие моменты.
Станьте первым, кто оставит комментарий