«Несколько дней ныла грудь, и я сразу прокрутила самые страшные сценарии»: как живётся с риском рака молочной железы

Женщины, мамы и бабушки которых столкнулись с раком молочной железы, также находятся в группе риска. У мамы Екатерины обнаружили рак, когда болезнь была уже на третьей стадии. Ей было 48 лет. Екатерина рассказывает, как высокий риск рака груди влияет на её образ жизни и ментальное состояние.  

Мама растила меня одна. Это будто было частью её плана — родить ребёнка для себя и потом вырастить его самостоятельно. Конечно, это потребовало от неё огромной занятости: она работала с утра до ночи, часто уходила в шесть утра и возвращалась в десять вечера, пока за мной приглядывала бабушка. 

Мама содержала и меня, и бабушку, финансово помогала брату. Став старше, я часто говорила ей, что мне не нужны вещи, не нужно, чтобы она так упахивалась на работе, — мне нужна она сама. Хотелось чаще проводить с ней время. К сожалению, бабушка, боявшаяся нищеты, вела совсем другую политику и настаивала, чтобы мама не бросала вторую и третью работу. Конечно, при таком графике на здоровье обращаешь мало внимания, и, хоть мама и чувствовала странные уплотнения в груди, к врачу она обратилась только на третьей стадии рака. Ей тогда было 48 лет, а мне 17. 

Мама начала лечение: мастэктомия, лучевая терапия, химиотерапия. У неё выпали волосы, ей приходилось носить компрессионный рукав для оттока лимфы из руки. Мне было очень страшно…

Мы стали больше времени проводить вместе. Больше и душевнее общаться. Только я старалась не думать, что это, по сути, прощание. Несмотря на лечение, третья стадия перешла в четвёртую, появились метастазы в печени и лёгких, и в конце концов мама умерла, тихо и спокойно. Ей было всего 52 года.

Я осознавала всё как через мутное стекло. Очень спокойно участвовала в похоронах и финансовых вопросах. Пошла на третий курс университета в сентябре, училась и общалась с ребятами. Но ничего из этого уже не помню. Осознание и депрессняк накрыли спустя год. Понадобились академический отпуск в университете и много психотерапии.

«И у мамы, и у бабушки была мастопатия»

Фактически я ещё до маминой болезни знала, что у меня не очень хорошая наследственность. И у мамы, и у бабушки была мастопатия. У обеих были проблемы и с яичниками, и с циклом. Когда мама узнала о своей болезни, она и меня отправила сдавать анализы, чтобы узнать, что я точно не больна. Например, когда её отправили сдавать онкомаркер СА 15-3 , она взяла и меня с собой. Сейчас я очень боюсь этой болезни. Меня часто беспокоит психосоматика на фоне болезненных воспоминаний и страха. Такое было, например, буквально пару дней назад. 

У меня несколько дней ныла грудь, и я сразу прокрутила самые страшные сценарии. К счастью, как раз на это время был назначен плановый приём у гинеколога. Она осмотрела грудь и сказала, что это может быть из-за КОК. Но я намерена обследоваться дальше, потому что хочется быть уверенной, что всё не так страшно...

«Моя жизненная философия: не бойся проблем, которые ещё не настали»

Основное, что я приняла для себя: я никогда не буду таким трудоголиком, что даже не смогу обследоваться при подозрении на опасную болезнь. Это послужило причиной того, что я бросила работу учителем: в таком темпе ты забываешь, поела ли, не то чтобы следить за своим здоровьем. Поэтому сейчас я работаю на фрилансе. При недомогании всегда беру выходной. Ещё я беру дополнительные выходные, когда просто хочу отдохнуть. Мой подход к работе теперь таков: лишние деньги заработать можно, но есть риск, что придётся потратить их на лечение и даже в долги залезть, поэтому беру ношу по себе.

Также я стараюсь вести здоровый образ жизни: бросила курить, редко употребляю алкоголь, питаюсь правильно. Стараюсь не допускать травм груди: не ударяться ею обо что-то, иногда даже беречь её от воздействия во время секса, потому что нерво. Регулярно провожу самообследование и хожу к врачу. 

Моя жизненная философия: не бойся проблем, которые ещё не настали. Поэтому я делаю всё, что в моих силах, чтобы не допустить болезнь, но не даю страху мешать мне жить. А страх, конечно, есть. Кроме страха собственной смерти, меня пугает вероятность передачи опасных генов моим будущим детям, а также то, что в случае моей болезни я уже не смогу позаботиться о близких. 

Я долгое время была в психотерапии и использую некоторые подсказанные психотерапевтом методики. Например, «заземлиться» при панике, представить себе безопасное место, помедитировать. Но я скорее практик, чем теоретик, и прибегаю к практическим решениям: продумываю план действий в случае худшего, откладываю деньги на обследования и лечение.

Иногда мне попадаются статьи о прорыве в лечении того или иного вида рака. Порой сама нахожу и читаю материалы на эту тему. Для меня было открытием, например, что фактором риска является алкоголь, и ВОЗ рекомендует максимально снизить его употребление для снижения опасности.

Меня безусловно очень радует, что есть такая акция как «Розовый октябрь». Да, это всё больно вспоминать и страшно осознавать, но вероятность спасённых жизней совершенно перевешивает мои страхи. Пусть мамы, сёстры, дочери, подруги не теряют времени на сомнения и страхи, обследуются, лечатся и живут долго и счастливо!