«В нашей стране женщин больше, чем работников КГБ»: как феминистки 70-х писали о гендерных проблемах СССР, несмотря на угрозы и преследования

Советские женщины трудились наравне с мужчинами, при этом тянули на себе быт, терпели жестокое обращение в больницах, абортариях и родильных домах. Об этих и других женских проблемах пресса тех лет не писала. И всё же в 1979 году несколько женщин осмелились это сделать. Рассказываем, как появился первый советский фем-самиздат. 

Женское движение и советская власть

Базовые избирательные и социально-экономические права женщины получили ещё до Октябрьской революции. Их предоставило Временное правительство под давлением женских организаций, таких как Всероссийская Лига равноправия женщин. Женщины выходили на митинги и забастовки, устраивали делегатские съезды. Они обращались напрямую к представителям власти, печатали воззвания в газетах. Наконец в июле 1917 года Временное правительство подтвердило, что женщины могут голосовать на выборах в Учредительное собрание.

Позднее гендерное равенство узаконила советская власть. Декреты Советов гарантировали женщинам равную оплату труда, равные права в семье и доступ к высшему образованию. Женский вопрос был важной частью повестки большевиков, которые стремились перекроить общественное устройство. На советских плакатах женщин изображали спортсменками, комсомолками, депутатками и ударницами труда. Но настоящее равенство так и осталось красивой картинкой. Главные роли в обществе по-прежнему играли мужчины, женщинам не дали социальные лифты, а партия при этом считала женский вопрос решённым.

Свободные женщины нужны были СССР как рабочая сила. При этом самостоятельные женские организации большевики считали «буржуазными». Их участниц — оторванными от общеклассовой борьбы. Феминизм был фактически враждебной идеологией. И всё же женщины не сдались. Они продолжали говорить о «лукавом равноправии» со страниц собственных изданий. Фем-журналы распространяли подпольно — через самиздат.

Как альманах «Женщина и Россия» говорил о замалчиваемых проблемах женщин

В сентябре 1979 года в Ленинграде вышел первый номер нелегального альманаха «Женщина и Россия». Его придумала неофеминистка, журналистка и диссидентка Татьяна Мамонова ещё в 60-е. Позднее она поделилась идеей с Татьяной Горичевой — редакторкой самиздатовского журнала «37». Горичевой к тому времени надоели и сам журнал, и подпольная элитарность «второй культуры». Она сказала: «Проблема женщины — настолько огненная, что надо за неё взяться». К редакции также присоединились писательницы Наталия Малаховская и Юлия Вознесенская. Последнюю Горичева назвала «крутой диссиденткой»: она прошла через ссылку и тюрьму. Остальные сотрудницы тоже «уже ничего не боялись и были готовы на всё».

Альманах «Женщина и Россия» напечатали на пишущей машинке и выпустили всего в десяти экземплярах. Содержание Горичева в одном из интервью описала так: «Для Ленинграда это была совершенно необыкновенная острота, экстремизм. Женщины писали откровенно про весь кошмар советской жизни». По словам исследовательницы Светланы Ярошенко, авторки «резко критиковали последствия советской эмансипации», которая перегрузила их одновременно работой и бытовыми проблемами». 

Журнал фактически был сборником статей на острые темы. Авторки писали об унижении женщин в абортариях и роддомах, о школах, детских садах, разводах и «домашнем концлагере» — семье. Среди сотрудниц были опытные журналистки, которые до этого годами работали в самиздате. Многих находили благодаря личным связям общительной Татьяны Горичевой. Работа над альманахом стала праздником для всех. «Мы создали другой мир внутри того безнадёжного мира, что окружал нас тогда» — так Наталья Малаховская сказала на первой московской Феминистской конференции в 1990 году. 

Альманах «Женщина и Россия» был контркультурой в квадрате. Он шёл вразрез и с официальной линией партии, и с традиционным диссидентским самиздатом, авторов которого не интересовали проблемы женщин. Самодельные номера передавали из рук в руки и читали нарасхват. Альманах перевели на французский, немецкий, португальский, японский и другие языки. Он стал популярным даже на Западе. Это придало создательницам уверенности, но поставило новую задачу: определить общую теоретическую платформу. В редакции с первых дней наметился раскол. Татьяна Мамонова разделяла идеи западного феминизма и считала церковь «тюрьмой для народа». Другие редакторки и авторки были православными, выступали против марксизма и искали «свой особый путь» развития. Со временем это разделение только усилилось. 

Несмотря на читательский интерес, участницы редакции постоянно слышали, что их проект никому не интересен, а женское движение в России невозможно. Им удалось доказать обратное: даже на фоне репрессий издание находило новых читательниц.

Как авторки альманаха боролись с угрозами, переживали аресты и обыски

10 декабря 1979 года Татьяну Мамонову, Юлию Вознесенскую и авторку Софью Соколову вызвали в КГБ. По словам Мамоновой, дата «беседы» совпала с Днём прав человека и её собственным днём рождения. Она рассказала о КГБ иностранным друзьям, и события получили огласку за рубежом. Как потом сказала Татьяна, это спасло её от Сибири. Сотрудники КГБ следили за каждым её шагом и прослушивали телефонные разговоры. В декабре того же года редакция начала работать над новым изданием — журналом «Мария». В предисловии к нему поместили фразу: «В нашей стране хватит женских имён, и женщин в ней больше, чем работников КГБ».

Февраль 1979 года: у нескольких авторок альманаха прошли обыски. Милиция изъяла запрещённую литературу (произведения Александра Солженицына и Николая Бердяева), обращения в Международную Амнистию и Комитет прав человека ООН. Последовали новые допросы. В разгар преследований Наталья Малаховская выходила из дома в сопровождении знакомых каратистов — они защищали от «тех, кто скопился на лестнице». Сотрудники КГБ давили на женщин через детей. Сына Вознесенской внезапно отчислили из училища и одновременно призвали в армию. 

Авторки и редакторки держались стойко — их объединила дружба. В 2004 году Наталья Малаховская сказала в интервью: «Страха, который обычно бывает, не было. Вместо страха было чувство, что тебе бросили вызов».

Подпольный журнал «Мария» и его женский клуб

Журнал «Мария» стал продолжением альманаха «Женщина и Россия». Его делала всё та же команда редакторок и авторок за исключением Татьяны Мамоновой — она самостоятельно работала над сборником «Россиянка». Макет первого номера «Марии» изъяли при обыске в январе 1980 года. Выпустить его удалось только весной, когда репрессии немного ослабли благодаря поддержке западных (в основном французских) феминисток. 

1 марта 1980 года редакция «Марии» провела первую в СССР феминистскую конференцию и основала одноимённый женский клуб. Его первым документом стало «Обращение к матерям» из-за начала войны в Афганистане. Авторки протестовали и призвали не отдавать сыновей на фронт. 5 мая того же года вышел первый номер журнала. В нём редакция опубликовала материалы конференции и заодно объяснила выбор названия: «Мы назвали свой клуб и журнал именем Той, от которой пришло спасение миру, именем земной и небесной заступницы России». 

Концепт журнала «Мария» был близок к альманаху. Авторки говорили про унижение в семье, бесправие, женскую безработицу, положение женщин в среднеазиатских республиках, роль женщин в профсоюзном движении. Это был уже не сборник разрозненных текстов, а полноценное издание с рубриками: «Женщина и Церковь», «Женщина и ГУЛАГ», «Наша счастливая, счастливая жизнь», «Осторожно, дети!», «Поэзия и проза». Кроме журналистских материалов, в нём печатали письма читательниц. Главным отличием «Марии» от «Женщины и России» стала духовная направленность. Редакция считала религиозную жизнь важной частью женской и правозащитной повестки: «из России изгнали Бога, пытаются изгнать и человека».

Закрытие «Марии», изгнание и забвение авторок

Журнал «Мария» продержался на плаву недолго. В мае 1980-го репрессии усилились. Власти рекомендовали сотрудницам редакции уехать из страны. В июле того же года Малаховская и Горичева вынужденно эмигрировали. Выпуск журнала в СССР продолжили другие сотрудницы — Галина Григорьева, Татьяна Беляева, Наталия Лазарева, Елена Шаныгина, Клавдия Ротманова, Софья Соколова. Эти женщины пережили постоянную слежку КГБ, обыски, угрозы властей и принуждение к эмиграции. По выражению Юлии Вознесенской, власти развязали против них «антиматеринский террор». Сына Софьи Соколовой месяц держали в психобольнице тюремного типа, чтобы запугать её. 

К 1982 году маленькую организацию советских феминисток фактически уничтожили. Одни лишились всего в своей стране, другие научились жить заново в чужой. В 1988 году о редакции «Женщины и России» уже не помнили.

Обложка: Софья Игинова