24 октября завершился первый сезон «Дома дракона» — истории о расколе дома Таргариенов, которая происходит за 180 лет до событий «Игры престолов». Шоураннеры обещали больше рассказать о месте женщины в патриархальной средневековой системе, а также отказаться от ненужных сцен сексуализированного насилия. Аля Александрова составила отзыв на первый сезон сериала «Дом дракона»: получилось ли у создателей сделать феминистское высказывание.
Что нам обещали
«Игру престолов» часто критиковали за жестокость ради жестокости. Особенно беспокоили сцены сексуализированного насилия там, где для развития сюжета они не нужны. Шоураннеры «Дома дракона» обещали провести работу над ошибками.
«Дом дракона» отличился от «Игры престолов» уже на этапе подбора команды создателей. Среди режиссёров, продюсеров и сценаристов появилось немало женских имён. Одна из сценаристок и исполнительный продюсер «Дома дракона» Сара Хесс отмечала, что шоу сознательно откажется от сцен сексуализированного насилия над женщинами, попробует придать повествованию «женский взгляд» и подробнее расскажет, каково на самом деле приходилось женщинам в патриархальном средневековом обществе. Шоураннер и режиссёр Мигель Сапочник добавил: «Нельзя игнорировать насилие, которое мужчины совершали над женщинами в то время. Его нельзя преуменьшать и не следует превозносить».
Другая проблема, на которую решили обратить внимание сценаристы «Дома драконов», — опасность родов. Они и сегодня не полностью безопасны. Но столетия назад в отсутствие развитой медицины у женщин шанс погибнуть во время родов был ещё выше. Также шоу должно было показать, как мужчины у власти могли злоупотреблять своим положением, давить и манипулировать, не осознавая, что они совершают насилие и причиняют женщинам боль.
«Даже если им казалось, что они действуют из лучших побуждений, они были не в состоянии понять, что их действия также травмировали и угнетали женщин, потому что система, в которой они все жили, нормализовала это. Это менее очевидно, чем изнасилование, но столь же опасно, хотя и по-другому».
Сара Хесс в интервью Vanity Fair
Что мы получили
Насилие между строк
Сцен изнасилования в «Доме дракона» действительно нет — зато есть либо его последствия, либо другие формы абьюза над женщинами. Хорошим примером этого стала история Алисенты Хайтауэр — сначала компаньонки принцессы Рейниры, а затем жены короля Визериса Таргариена. Алисента — «хорошая девочка» патриархального общества: тихая, кроткая и послушная. Голос окружающих её мужчин поначалу звучит для неё куда громче, чем её собственный. Через 20 лет на посту королевы она уже будет вести себя по-другому.
Мне понравилось, как сериал показал опыт замужества Алисенты в первые годы. Для девиц брак часто оказывался травматичным: они не знали ничего ни об удовольствии, ни о своём теле. В отличие от Рейниры, которая пускается в сексуальные приключения ещё до брака, Алисента не представляла, что её ждёт за пределами алтаря.
Алисента Хайтауэр и Рейнира Таргариен / Кадр из сериала «Дом дракона»
На первый взгляд, супруг Алисенты Визерис — любящий отец и муж, эмпатичный и добрый человек, который пытается играть в хищные политические игры человечными способами. На фоне остальных мужчин Вестероса он кажется довольно приятным. Тем не менее по отношению к своим женщинам Визерис не всегда проявляет чуткость. Он может среди ночи вызвать к себе Алисенту, чтобы срочно заняться с ней сексом, ведь у него был «тяжёлый день». Девушка, очевидно, никакого восторга от этой идеи не испытывает, но не сопротивляется. Конечно, вряд ли оба героя осознают это как насилие, но сегодня мы бы это расценили именно так.
Когда мы представляем изнасилование, в голове обычно возникают брутальные образы, а сам актор насилия рисуется жестоким и психопатичным человеком. На примере Визериса создатели отлично показали: чтобы совершить насилие, не обязательно быть сволочью. Даже хорошие мужчины могут совершать плохие поступки.
Зрителю отлично показывают, как такие послушные женщины, как Алисента, могут стать инструментом в руках властных мужчин для достижения их собственных целей. Отто Хайтауэр, десница короля и отец Алисенты, страстно желает власти — и ради этого не прочь подложить собственную 15-летнюю дочь под короля втрое старше неё. Который к тому же отец её лучшей подруги. Замужество Алисенты положит конец их дружбе с Рейнирой.
Алисента Хайтауэр проходит своеобразный путь Сансы Старк, только без жести: от послушной девочки до строгой и влиятельной королевы. Только спустя 20 лет между ней и Отто происходит диалог на равных:
— Наши сердца никогда не были одним. Теперь я это поняла. Ты вертел мною как хотел.
— Если это так, то я сделал тебя королевой Семи Королевств. Могла ли ты этого желать?
— Откуда мне было знать? Я хотела того, что ты мне внушал. Пришло время возвращать долг.
Вероятно, многолетнее подчинение прихотям властвующих мужчин научило королеву сочувствию к тем, кто не может за себя постоять. В одной из сцен к Алисенте приводят служанку, которую изнасиловал принц Эйгон, старший сын королевы. Саспенс у этого эпизода потрясающий: нам кажется, что сейчас и так перепуганную девушку обвинят в распутстве и позоре, выгонят со двора и скажут, что она сама во всём виновата. Но вместо этого Алисента жалеет её, проявляет участие, даёт денег и отвар, помогающий избавиться от последствий. Хотя, увы, всё равно заставляет молчать.
Роды. Очень много родов
Среди западных критиков споры вызывали сцены родов. У меня тоже было много вопросов. За 10 серий нам показали их целых четыре раза, и все — какая-то жесть.
В открывающем эпизоде мы видим совершенно жуткую сцену кесарева сечения первой жены Визериса Эйммы: ребёнок идёт не головой, и королю нужно выбрать между жизнью жены или ребёнка. Визерис выбирает второе — и в следующий момент Эймму, полную ужаса от того, что сейчас произойдёт, «заботливые» мейстеры режут наживую.
Роды королевы Эйммы / Кадр из сериала «Дом дракона»
Следующая сцена — это роды позврослевшей Рейниры. Алисента, чтобы удостовериться, что ребёнок рождён в браке, требует от героини отнести его ей на аудиенцию. Сразу после того, как Рейнира вытолкнула из себя ребёнка, она лично несёт малыша королеве через весь замок, еле держась на ногах и оставляя за собой кровавые следы. А затем на заседании Малого совета смущает окружающих протёкшим молоком.
Лейна Веларион, вторая жена Деймона Таргариена, дяди Рейниры, оказывается в той же ситуации, что и Эймма. Мейстеры разводят руками и не знают, как её спасти, если не резать. Отчаявшаяся Лейна в окровавленной сорочке просит своего дракона её сжечь.
Самая загадочная сцена всего сезона — шестые роды Рейниры. На фоне стресса у неё начались болезненные преждевременные роды, которые она почему-то решила принимать сама у себя, не подпуская служанок. Сцена, где Рейнира сидя на полу вытаскивает ребёнка за голову из собственного влагалища, если честно, до сих пор стоит перед глазами.
По словам Мигеля Сапочника, таким образом шоураннеры хотели отразить женский опыт более реалистично, чем его обычно показывают в кино. Тут стоит отдать им должное: действительно, роды на экранах часто выглядят очень прилизано. И желание рассказать массовой аудитории, что рождение детей — это сложно, больно и даже опасно, очень ценно.
Вот только создатели шоу совершили ту же ошибку, что совершают другие большие компании в попытках заигрывать с феминистской аудиторией. «Реалистичный женский опыт» в их понимании — просто нарезка самых травматичных эпизодов из жизни женщины.
Конечно, в нашей жизни правда много боли, несправедливости и страданий — но кроме этого есть и другие вещи. Также как бывают травматичные, бывают и совершенно спокойные роды.
Любопытно, что жестокое кесарево сечение королевы Эйммы не совсем исторично. Журналистка Ребекка Онион, опросив экспертов и изучив документы, обнаружила, что в Средневековье эту операцию не делали на живых женщинах. Церковь рекомендовала повитухам проводить кесарево только после смерти роженицы, если, по их мнению, ребёнка ещё можно было спасти. В целом для церковников жизнь женщины была важнее, чем жизнь ребёнка. Кроме того, во время родов мужчины вообще не присутствовали — это было делом повитух, родственниц и соседок роженицы.
«Идея, что кесарево сечение будут делать таким жестоким образом, это лишь грубое представление о Средневековье. Кажется, что средневековый патриархат должен быть либо таким же, как сегодня, либо хуже. И точно так же, как мы сейчас больше переживаем о зародыше, чем о матери, переживали и они. Но на самом деле люди были заинтересованы в том, чтобы с роженицами всё было хорошо».
Гендерный историк Сара Макдугалл в интервью State
Помимо того, что все роды выглядят жутко, не очень понятно, зачем они нужны: ведь на сюжет и на понимание персонажей они всё равно не влияют. Например, для юной Рейниры замужество и материнство звучало хуже тюрьмы. Вероятно, этот опыт должен был сопровождаться мощным внутренним конфликтом — она никогда не хотела быть заложницей спален и детских, как Алисента. Как Рейнира приняла эту роль? Что значит для неё материнство? Почему Рейнира, не хотевшая замуж, стала более чуткой матерью, чем её подруга, которую готовили к этой роли с пелёнок? На мой взгляд, это была бы более вдумчивая репрезентация женского опыта. Складывается впечатление, что создатели просто решили посмаковать сцены травматичных родов. Иначе зачем их столько?
Женщины, которые не хотят войны
Алисента и Рейнира к концу первого сезона возглавляют два политических лагеря, стоящих на грани гражданской войны. Несмотря на то что выше их по статусу никого нет, всё равно за них многое решают окружающие мужчины. Властные, тщеславные и жестокие. Королевы вынуждены лавировать между тем, как принято, и тем, как бы они хотели поступить на самом деле.
После смерти Визериса Алисента с ужасом обнаруживает, что много лет Малый совет во главе с Отто Хайтауэром планировал за её спиной переворот и возведение на престол Эйгона, её старшего сына и внука Отто. «Ну зачем вас беспокоить», — говорят они ей. Лорды быстро всё решили: войну — объявить, Рейниру и её детей — убить, лордов Вестероса быстро прибрать к рукам. «Мудрые» советники пытаются объяснить Алисенте, что именно так дела и делаются, это «благоразумно», а попытки урегулировать конфликт мирным путём им кажутся несерьёзными. «Отказ от убийства — это не слабость!» — кричит Алисента на отца.
В то же время на Драконьем камне происходит ровно та же ситуация: разгорячённые сторонники Рейниры во главе с Деймоном уже вовсю готовят штурм Королевской гавани, не дожидаясь одобрения их королевы. Деймон же и вовсе игнорирует приказы Рейниры и продолжает готовить наступление. Ей приходится доказывать даже мужу, почему она не хочет объявлять войну из-за обиды или злости. Что для него тоже кажется недостаточно убедительным.
В том же положении, что и Алисента и Рейнира, оказывается принцесса Рейнис — кузина короля Визериса, много лет назад претендовавшая на трон. Рейнис замужем за лордом Корлисом Веларионом — гордым и честолюбивым человеком, который так и не смог пережить, что его жену не избрали королевой. Он мечтает оставить своё имя в истории и ради этого готов продать Визерису 12-летнюю дочь. Весь сезон Рейнис спорит с Корлисом, утверждая, что жажда быть ближе к трону не стоит риска его семьи. Когда на Рейнис ложится ответственность за дом Веларионов, она принимает решение о том, кого она поддержит, исходя из интересов собственной семьи.
Для многих мужчин Вестероса дружба, любовь и привязанности не являются весомыми аргументами для принятия решений. И эту сторону патриархального общества создателям отлично удалось показать. Пока мужчины, развязывая политические интриги, думают о своём влиянии и власти, женщины больше переживают за будущее своих детей. История Алисенты, Рейниры и Рейнис — своего рода фантазия о том, как бы могла складываться политическая жизнь, если бы в ней было больше женщин.
Что в итоге
Я бы сказала, что феминистское высказывание скорее не удалось, чем удалось. Женские персонажи действительно крутые, особенно становление Алисенты как мощного политического игрока.
Стремление быть более эмпатичными к своим героиням и к женскому опыту — это круто. Однако, если бы не заявления создателей, я бы никакого радикального смещения фокуса и «женского взгляда» не увидела. В том, что в Средневековье женщины были на рабском положении, роды — нередко смертельными, а в качестве политических фигур их никто не воспринимал всерьёз, никакого откровения нет.
Очень много вопросов вызывают бесконечные роды: жестокие, кровавые и травматичные. Создатели хотели приблизить их к реальности, но, кажется, получилось наоборот, и красочные сцены насилия над женщинами сменились красочными родами. Четыре эпизода сложных родов — не то чтобы прорывная феминистская мысль.
Тем не менее я думаю, что это всё равно большой шаг навстречу женщинам. Может быть, посмотрев на четыре жутких эпизода деторождения подряд, отдельные мужчины перестанут жмотиться на презервативы или будут проявлять больше внимания к своим только что родившим жёнам.
