От фигуры матери к фигуре модели: как патриархат лишает женщин контроля над собственным телом через стандарты привлекательности

Редкая статья или материал про стандарты красоты обходятся без воспоминаний о прошлом. Идеализация болезненной худобы, «рубенсовские» формы, повальное подражание Твигги в 60‑х — за всю историю человечества представления об «идеальном» женском теле менялись бессчётное количество раз. Но что, если проблема не в самих идеалах, а в их наличии? Рассуждаем, как сквозь века патриархат контролирует женщин с помощью их же тел. 

Тело как инструмент репродукции

В традиционных обществах, жизнь которых зависела от земледелия и фермерства, ценилась способность женщины выносить детей — чтобы было кому помогать с хозяйством. Поэтому при упоминании красавиц на Руси, а именно в деревнях, мы часто вспоминаем образ «доброй бабы»: румяной, с широкими бёдрами, большой грудью и длинными косами. В то же время функции женщины сводились к материнству и «хранению очага», ни о какой личности или выборе профессии речи не шло. По сути, во времена Домостроя женщина всегда была под контролем мужчины: сначала отца, потом мужа. И пока мальчикам передавали ремесло и обучали навыкам, девочкам с самого рождения собирали приданое и внушали, как угодить мужу. 

Несмотря на то что сегодня мы живём в совершенно другом мире, женское тело всё ещё контролируется: запреты абортов, пропаганда деторождения и общественные стереотипы продолжают сводить роль женщины исключительно к материнству. Выбор и интересы женщин в этом случае уходят на очень дальний план, и мы как будто возвращаемся на несколько веков назад. 

Тело женщины как собственность мужчины 

Кажется, что у аристократок было больше свобод по сравнению с деревенскими жительницами. Но если крестьянки были заперты дома, то представительницы более состоятельных слоёв общества имели возможность выходить свет — и в этот момент они становились показателем состоятельности и статуса мужа. Одежда, поведение, внешний вид — всё это оценивалось в привязке к мужчине. Хотя костюмированные исторические драмы показывают нам много сильных и ярких женщин, в реальности их были единицы — и они тоже были скованы нормами общества, даже если не были замужем. Особенно если не были замужем. 

В 18–19‑м веках идеальная женщина была слабой, бледной и нежной. Она всё ещё занималась домашним хозяйством, но часто подвергалась болезням (иногда несуществующим — например, истерии), поэтому не могла ни работать, ни принимать решения, а значит, всецело зависела от мужчины. Здоровое мужское тело было важной частью общества и экономики, а женщину считали настолько хрупкой и чувствительной, что даже туберкулёз стал частью женской идентичности — он делал дам ещё более загадочными, томными и интересными. Но если чахоткой заболевал мужчина, то болезнь приобретала негативный окрас и приводила к «феминизации». Всё это превращало женщину из человека в идею или мечту — конечно, сформулированную мужчинами. 

Конечно, сегодня во многих странах женщинам уже не требуется сопровождение брата или отца и после свадьбы их не передают мужу, как вещь, хотя в некоторых государствах такая традиция сохраняется. Но и в более свободных странах мужчины считают, например, что в отношениях женщина должна одеваться скромнее, чем если она одинока. На женщин активно навешивают ярлыки, из них создают образы, которые становятся более или менее желанными для мужчин. От нас одновременно требуют быть домохозяйками и при этом стыдят за ожидание финансовой поддержки со стороны мужчины. 

Тело как машина для труда 

Женское тело исторически было не только инструментом репродукции, но и дешёвой или вовсе бесплатной рабочей силой. В традиционных обществах женщины выполняли тяжёлую физическую работу: обрабатывали поля, ухаживали за скотом, носили воду и дрова. А в советское время женщины стали новым источником рабочей силы на производствах и фабриках — вы, скорее всего, помните этих сильных и статных женщин с плакатов, которые работали в поле, на заводах, собирались в профсоюзы. Тело женщины должно было быть сильным, чтобы работать, — отсюда призывы быть «физкультурницами». 

Казалось бы, никаких вам нереалистичных идеалов красоты, но тело всё ещё под контролем. Когда советское правительство озаботилось демографией, то контроль усилился: запретили недавно разрешённые аборты, остановили производство контрацептивов. Женщина была работницей, колхозницей, но в то же время на соседних плакатах она оставалась матерью, женой, хозяйкой. 

Сегодня женщины всё ещё совмещают работу, материнство и быт, а ещё сталкиваются с ожиданиями и стереотипами относительно своей внешности. Вероятность карьерного роста для женщины часто повышается в зависимости от её привлекательности — этот феномен называется beauty privilege. При этом женщинам чаще отказывают при приёме на работу из-за вероятности уйти в декрет или возраста старше 35–40 лет. 

Тело как объект желания 

Сексуализация женского тела — один из самых мощных инструментов контроля. В разные эпохи сексуальность женщины либо подавлялась, либо поощрялась, но в обоих случаях она использовалась не в её интересах. В 1800‑х годах закрепился диагноз «нимфомания», который ставили женщинам, проявлявшим «чрезмерное» сексуальное желание, а лечили удалением клитора и яичников. В пуританские времена женщина должна была быть целомудренной и недоступной, в эпоху бурлеска — желанной и соблазнительной. В обоих случаях её тело существовало не для неё, а для окружающих. 

В XX и XXI веках медиа и индустрия моды укрепили идею о том, что женская красота — это нечто принадлежащее обществу. Глянцевые журналы, реклама, кино и соцсети формируют стандарты, которым женщина должна соответствовать, чтобы получить признание. От девушек ждут одновременной невинности и соблазнительности, подчёркнутой сексуальности и скромности. Это превращает женское тело в объект, который можно обсуждать, оценивать, корректировать и осуждать. При этом женщина не должна быть «слишком» раскрепощённой и всегда должна соответствовать границам, которые для неё так вежливо очертили. Например, не показывать своё тело, если оно не соответствует стандартам привлекательности, а если показывает — должна быть готова к объективации, домогательствам и даже преследованию. То, чего хочет сама женщина, мало кого волнует, но ответственность за действия других относительно её тела всегда лежит на ней самой. 

Контроль женской сексуальности сегодня продолжается и через чувство стыда за количество половых партнёров. Причём стыдят как за чрезмерную раскрепощённость, так и за скованность, называя «фригидными». Такие характеристики превращают женщину в предмет для оценки по чек-листу, в котором невозможно набрать нужное количество пунктов, чтобы соответствовать чьим-то ожиданиям. 

Тело как товар и двигатель капитализма

Капитализм нашёл способ монетизировать женское тело, превратив его в бесконечный проект для «улучшения». Косметическая индустрия, пластическая хирургия, фитнес-культура, мода — всё это заставляет нас стремиться к недостижимым идеалам, тратя на это деньги, время и силы. Женщину убеждают, что она всегда «недостаточно» хороша: слишком толстая, слишком худая, слишком старая, слишком молодая.

Рынок бьюти-услуг и моды создаёт спрос на стандарты, которые сам же и формирует. Женщине навязывают бесконечный цикл работы над собой, при этом подчёркивая, что она делает это исключительно для себя, а не для общества. Мода постоянно меняется, не давая шанса остановить этот цикл: ещё пять лет назад в тренде была идеально матовая, «кукольная» кожа, а сегодня бьюти-блогеры учат нас, как сделать кожу сияющей. Десятиступенчатая уходовая рутина стала нормой, а отказ от бьюти-процедур может восприниматься как протест, неухоженность или ещё один способ подстроиться под патриархальные стандарты. Не так важно, выберем ли мы покупать долговечную базовую одежду или трендовые вещи, более дорогую или бюджетную косметику — мы будем покупать, а компании будут зарабатывать на том, чтобы мы чувствовали себя причастными к определённой группе людей. 

В то же время индустрия моды и красоты умудряется обесчеловечивать вовлечённых в неё женщин. Например, жёсткие стандарты в модельном бизнесе приводят девушек к анорексии, РПП и психологическим проблемам, в то время как зрителями и самими модельерами они часто воспринимаются как «двигающиеся манекены» — то есть буквально неживые объекты, которые не должны затмевать собой вещь. А некоторые бренды и вовсе уверены, что носить их одежду могут только люди определённого размера — касается это, конечно, в основном женщин. 

Какую выгоду получает патриархат

В первую очередь контроль над женским телом — это контроль над женщинами как социальной группой. Исторически сложилось так, что этот механизм используется для сохранения существующего порядка и перераспределения власти в пользу мужчин. Патриархат не просто ограничивает женщин — он получает конкретные выгоды от этого контроля:

Экономическая эксплуатация

Женщины остаются дешёвой или неоплачиваемой рабочей силой, занимаясь домашним трудом, воспитанием детей и уходом за родственниками. Кроме того, женские стандарты красоты формируют гигантский рынок косметики, пластической хирургии и модной индустрии, приносящий прибыль корпорациям.

Сохранение власти и влияния

Контроль над женским телом укрепляет гендерное неравенство, позволяя мужчинам диктовать условия и определять, какие роли могут занимать женщины. Это создаёт ложное ощущение «естественного порядка», где мужчина лидер, а женщина — ведомая. Запреты абортов, регулирование одежды, дискриминация в медицине — всё это примеры того, как государственные и религиозные институты используют контроль над женским телом для сохранения власти. Женщины, вынужденные подчиняться этим нормам, имеют меньше возможностей для политического участия и социальной активности.

Сексуальный контроль и объективация

Гиперсексуализация и осуждение женской сексуальности идут рука об руку, создавая систему, в которой женщины существуют как объекты мужского желания, но не могут полноценно распоряжаться собственной сексуальностью. Это даёт мужчинам привилегии в сфере личных отношений и сексуальной свободы и позволяет контролировать, с кем и на каких условиях женщины могут вступать в отношения, а также кто и как может распоряжаться их телом.

Разобщение женщин как социальной группы

Когда женщины сталкиваются с конкуренцией за внимание, одобрение или соответствие навязанным стандартам, они менее склонны к солидарности. Противостояние между «домохозяйками» и «карьеристками», критика внешности, осуждение чужого выбора — всё это отвлекает женщин от борьбы за реальные права и перераспределение власти.

В конечном счёте контроль над женским телом — это не просто вопрос эстетики, здоровья или морали. Это инструмент, который веками использовался для удержания женщин в подчинённом положении и который до сих пор остаётся актуальным.

Последствия для женщин

Контроль над женским телом имеет глубокие социальные и психологические последствия.

Потеря идентичности. Когда женщину оценивают только через призму её внешности или репродуктивной функции, её личность и интересы отходят на второй план. Это приводит к внутреннему конфликту и снижению самооценки.

Здоровье. Навязанные стандарты красоты (например, экстремальная худоба или болезненные процедуры) провоцируют расстройства пищевого поведения, депрессию и хронические заболевания.

Насилие. Объективация женского тела оправдывает сексуальные домогательства, домашнее насилие и другие формы агрессии, поскольку женщину воспринимают как собственность, а не как личность.

Это только часть последствий, с которыми сталкиваются женщины, — только из-за того, что они женщины. 

Что со всем этим делать

Несмотря на вековой контроль, женщины всегда находили способы вернуть себе власть над своим телом. Суфражистки отвергали корсеты, феминистки 60‑х отказывались от бюстгальтеров, современные активистки борются за право быть собой, независимо от стандартов. Бодипозитив и бодинейтральность, отказ от эпиляции, принятие естественного старения — всё это формы сопротивления системе, которая диктует, как женщина должна выглядеть. Хотя периодически всё как будто откатывается назад: возвращается мода на худобу, государство пропагандирует рождение детей, при этом живо репродуктивное насилие. 

Женское тело принадлежит только самой женщине. Право на аборт, отказ от диетической культуры, принятие собственного образа — это шаги к освобождению от навязанных норм. Современные активистки борются не за новые стандарты, а за право их не иметь.