Великие и ужасные феминитивы: зачем они всё-таки нужны

Господство мужских форм в названиях профессий снижает мотивацию женщины развиваться. Использование феминитивов — стратегия, чтобы сделать профессионалок видимыми. К Международному дню грамотности рассказываем о феминитивах и об их влиянии на общество, мышление и язык.

Что такое феминитивы

Термин «феминитив», или «феминатив», в языке существует давно, говорит лингвист Ирина Фуфаева в своей книге «Как называются женщины». Только известен он был в кругу языковедов, изучающих словообразование, а активно начал обсуждаться в последние десять лет. 

В широком смысле феминитивы — любое слово про женщин. Слова «мама», «тётя», «женщина» тоже феминитивы. Но споры в основном ведутся вокруг слов, которым значение женского добавляется с помощью морфем (чаще всего суффиксов). 

Слова, определяющие женщин и образованные с помощью суффикса -к-, были и раньше. Они использовались для обозначения: 

• жительниц городов, сел и посёлков (парижанка);
• представительниц этноса и национальности (россиянка);
• представительниц религии (мусульманка).

В отличие от феминитивов, обозначающих место женщины в профессиональной сфере, эти слова нейтральные и общепризнанные. 

Когда появились первые феминитивы в профессиях

Ирина Фуфаева отмечает, что феминитивы довольно часто встречаются в документах, сохранившихся ещё с XVII века: банщица, кружевница, курятница, дворница (от слова дворник), даже золоторица (женщина-ювелир) и левкащица (занималась грунтовкой ткани). При этом знатные женщины тогда вообще не могли выбирать профессию и проводили жизнь в «теремном заключении».

В XVIII веке Россия активно взаимодействует с европейскими государствами и, конечно, влияние Запада сказывается на общественной жизни. Девушки выходят из теремов, и хотя они ещё не могут получать университетское образование, знатные люди начинают обучать дочерей на дому. В моду входит светская жизнь. Появляются слова «комедианша», «танцовщица», «музыканша», «художница», «живописица».

Настоящий расцвет феминитивов пришёлся на конец XIX — начало XX века, когда у женщин появилась возможность получать университетское образование. Больше профессий становятся доступными, и появляются слова «телеграфистка», «учительница», «акушерка», «продавщица», «работница», «автомобилистка». 

С 1930-х на официальном уровне закрепилось уважительное обращение к человеку с использованием мужской формы (товарищ секретарь). А слова в женской форме стали считаться разговорными, и некоторые из них со временем вышли из обихода, например слово «товарка» (использовалось как женская форма слова «товарищ»). К 1960-м годам называть женщин-профессионалок мужским родом официально стало литературной нормой. 

Снова феминитивы начали активно обсуждаться несколько лет назад. Сейчас людей условно можно разделить на тех, кто считает, что феминитивы только коверкают русский язык, и тех, кто убеждён в том, что они помогают обществу уходить от стереотипов.

Социальная роль феминитивов

На первый взгляд кажется, что язык —  это что-то нейтральное, не зависящее от реальности. На самом деле исследователи различных направлений (лингвистика, лингвистическая антропология, феминистская психология, медиаисследования), которые изучают взаимоотношение гендера и языка, считают, что язык и социальная реальность взаимосвязаны и влияют друг на друга.

Исследователи пытаются разобраться, как преобладание маскулинных форм в языке влияет на общественное сознание в разных ситуациях. Например, во время приёма на работу. 

Проводились социально-психологические исследования , в которых женщинам-соискательницам предлагали несколько вакансий, составленных с использованием мужских форм: «кандидат», «он» и название профессии в мужском роде. Во время собеседования интервьюер также использовал преимущественно мужские формы. В итоге у кандидаток проявлялась пониженная мотивация, пониженное желание идентифицировать себя как профессионала, неуверенность в своих возможностях.

Из этих исследований видно, что язык связан с тем, как мы думаем, что мы думаем, какие образы представляем. Он может провоцировать стереотипное мышление. А использование феминитивов эти стереотипы ломает. 

Феминитивы и их влияние на мышление

Феминистки на протяжении десятилетий пытаются изменить стереотипное мышление. Британская исследовательница, профессорка социолингвистики Анна Паулс утверждает: всё, что делают феминистки в отношении языка, начиная с 70-х годов (в контексте нашей истории эти процессы начались раньше), — это форма языкового планирования.

Это похоже на стратегический экзистенциализм, о котором говорит американская философка Гаятри Спивак, когда категория используется, чтобы создать коллективную идентичность в целях достижения политических задач. С помощью феминитивов подчёркивается именно женщина — это попытка видимости, и она стратегическая.

Феминистки говорили о том, что женщины не занимают равноправное положение в языке, в отличие от авторов и писателей мужчин, чья позиция закладывалась и учитывалась при создании языковых норм. 

Когда женщины становятся видимыми в языке, их маркируют. Даже английское слово woman (женщина) — производное от слова man (мужчина). Женская форма также может становиться уничижающей. Например, многие помнят известную ситуацию с Анной Ахматовой, которая просила называть себя поэтом, потому что слово «поэтесса» считалось несерьёзным.

Феминистки предпринимали разные попытки изменить ситуацию, и не только образованием новых форм слов при помощи суффиксов. Например, в текстах могли изменять описание женщины — на её место ставился мужчина и в описании использовался мужской род: «мужчина, который работает в парламенте, пришёл, элегантно сел, закинул ногу на ногу, поправил свои прекрасные волосы...» Сразу становится видимым скрытый сексизм в языке. 

Сейчас в языке есть феминитивы и другие слова, которые предлагают использовать феминистки (например, слово харассмент). Кто-то будет использовать слово «журналистка», чтобы подчеркнуть статус и видимость женщины в профессии, а кто-то, наоборот, —  с уничижительным смыслом. Лингвистка Дебора Кэмерон говорит о том, что в устах сексиста любое высказывание будет сексистским. Не стоит забывать о такой вещи, как контекст.

Сфера занятости всегда находилась в центре феминистского внимания. В ней всегда были вопросы неравенства: кто допускается в профессии, кто представляется, когда мы называем определённую профессию? Как бы сегодня ни утверждали, что доступ есть ко всем профессиям и женщина может стать кем угодно, — любая женщина может назвать несколько профессий, которые будут маркироваться только как «женские» или «мужские».

Возьмём, к примеру, сферу STEM (образование, связанное с наукой, математикой, инженерией или технологиями). Какой образ возникает, когда говорят «программист» или «айтишник»? Это ведь на самом деле влияет на выбор молодыми женщинами своего профессионального пути. И также выражается в гендерном разрыве в оплате труда. То есть проблема не в том, что у женщины нет подходящего образования, а в том, какие траектории ей приходится выбирать дальше. 

Другое дело, что эта стратегия может подходить не всем и кого-то исключать. Учитывая движение к гендерной нейтральности языка, а не только к феминитивам, правильно говорить о создании гендерно инклюзивного языка. 

Феминитивы и официально-деловая речь

Язык всегда кем-то контролируется: ассоциациями, органами, экспертами. В Украине ввели официальное использование феминитивов: они это сделали не в вакууме — можно сказать, они подхватили тенденцию и вывели её на институциональный уровень. Это нормальное явление. Но вопрос острый и поэтому вызывает дискуссии.

Здесь такая же ситуация, как в университетской или профессиональной сфере, когда там вводят квоты (в компаниях выделяют специальные рабочие места для женщин, в вузах дают льготные места для людей с инвалидностью или сирот). Кто-то считает это несправедливым. Но, с другой стороны, это ответ на процессы, которые происходили в прошлом — когда из этих областей систематически исключали угнетённые группы. Поэтому иногда такое институциональное вмешательство просто необходимо. 

Возможно, действительно какие-то слова в языке не приживутся. Но какие-то уже вошли в нашу речь (авторка, блогерка, фотографка). Кому-то они кажутся чужеродными, потому что не приняты в их среде общения, а кому-то, наоборот, привычными. 

Есть зарубежное исследование , в котором принимали участие немецкоговорящие испытуемые из Швейцарии и Германии. Их поделили на несколько групп и наблюдали за тем, как они будут использовать гендерно нейтральную лексику. Для группы, которая придерживается взглядов о гендерном равноправии, использование гендерно нейтральной лексики сначала было сознательным усилием, но потом происходило привыкание, и слова становились привычными и естественными. 

Среди тех, кто не использовал эту лексику, выделилось две группы. Одни говорили, что им сложно использовать этот язык, так как они привыкли говорить в связи с установленными правилами, которые усвоили до этого. Это говорит о том, что если ввести новые правила, эти люди могут к ним привыкнуть. 

Другие категорически отказывались использовать гендерно нейтральную лексику, и для них это было сознательным усилием — то есть они из-за своих взглядов специально так не разговаривали. Это тоже о многом говорит. 

Сейчас активно идут дебаты, как изменять слова: кто-то предлагает использовать суффикс -к-, но он исключает небинарных людей. Кто-то предлагает нижнее подчёркивание  (партнёр_ка, студент_ка) — заимствование из немецкого языка, и тут ещё вопрос, насколько это применимо к русскому языку. Но сам факт наличия этих дебатов уже показывает, что сдвиг произошёл. Осталось только договориться, как изменять слова. А может быть, договариваться и не нужно — пусть будут разные варианты.